Ты не лучше своего брата, тупой ты баклан! Кто называет сопли знаком благодарности, черт дери?

– Отлично, – кивает девчонка, натягивая наигранную улыбочку, и демонстрирует большой палец.

Отлично? Как по мне, это ни хрена не отлично, медвежонок.

Брат весело смеется, хлопая меня по плечу в успокаивающем жесте, а я сбрасываю его руку и ударяю себя по лицу невидимым клоунским кулаком.

– Та-ак… – Что ты хотел спросить? Не видит ли она, что ты взорвешься прямо сейчас, как рождественская петарда? – Что за кадры мы должны отснять?

Шелби оживляется и, сделав несколько шагов в мою сторону, протягивает девчачий блокнот, переливающийся под солнечным светом как диско-шар.

– Прочти это.

Взяв методичку, открываю первую страницу, пускаюсь взглядом по пунктам, выделенными цветными маркерами.

1. Прокатка по склону и несколько крышесносных трюков для нарезки моментов.

2. Вечеринка. Джаспер (Рэйф) и Оливер (Трэв) влюбляются в Аманду. Ссора братьев из-за нее и импровизированная драка. В конце концов братья обнимаются, а девчонка достается Оливеру.

3. Оливер учит Аманду кататься на сноуборде. Сцена под звездным небом на склоне. В один момент они падают, и Оливер ее целует.

6. Сцена в кафе, с бельгийскими вафлями и мороженым. Оливер делает девушке предложение.

– Девушка и поцелуи? – вскидываю бровь я.

– Эм-м. – Грэхем, выхватив из моих рук блокнот, быстро его закрывает. – У тебя есть подружка? Это все облегчит. – Она шумно выдыхает и поджимает губы, заметно смущаясь. – Если тебе не нравится эта идея, Трэвис, я все пойму…

Шелби отступает на шаг, натягивая плюшевую шапку так сильно, словно собирается скрыться в ней целиком и исчезнуть, как белый пушистый кролик в цилиндре фокусника.

– У меня нет подружки, Шелби. И это не кажется мне плохой идеей.

– Правда?

Правда, что у меня нет девчонки, медвежонок? Или о идее?

– Дайте мне посмотреть, – влезает в диалог Рэйф, пытаясь отобрать у Грэхем блокнот, который она быстро прячет за пазуху экипировочной куртки.

– Дважды правда, – киваю я под ее облегченный вздох. – Но если ты хочешь, чтобы я участвовал в этом, у меня есть условие.

– Я согласна на все что угодно, Трэвис. Это и вправду очень важно для меня!

Если тебе кажется, что ты проваливаешься под землю, расслабься и дай этому случиться, в противном случае ты все еще останешься на глазах у всех с красным носом, как у Рудольфа, оленя Санты.

© Шелби Грэхем

– Что он сказал? – вскрикивает Элфи, оглушая меня визгом.

– Что роль Аманды должна сыграть я. – Ударившись в подушку затылком, я издаю измученный стон. – Это полный провал!

– Это еще почему?

– Потому. Что. Я. Не. Аманда! Я. Не. Справлюсь! – Продолжаю самоистязания вместе с ударами головой на каждое слово о мягкую поверхность кровати. – Ты хоть можешь себе представить, что я решусь на эти бутафорские поцелуи с парнем, от взгляда которого фолликулы в моих яичниках, подобно кукурузе в микроволновке, взрываются, превращаясь в попкорн?

– Мне уже нравится этот парень.

– Элф, я серьезно!

– Я тоже. Напомни мне… За восемь лет нашей дружбы было ли так хоть с одним парнем? Я помню только: «О нет, ну этот парень полный отстой!», «Нет, Элфи, мне не нравятся баскетболисты, особенно этот!», «Полный придурок!», «Отвратительный сноб», «Золотая задница, испражняющаяся бриллиантами», «Ботаник», «Ты видела, как он сжимает мяч? Как озабоченная горилла перед спариванием!».

– Ты можешь остановиться?

– Только если ты признаешь, что Трэвис, возможно, и есть тот самый не-настоящий-настоящий парень, который сделает с тобой…