— Кхм… Простите. Ваш греческий салат и пицца четыре сыра.

Официант заставляет меня дёрнуться и отстраниться от Саши. Я смотрю растерянно на тарелку с салатом, которую парень придвигает ко мне.

— Что это? — хлопаю глазами. Весь сладкий и розовый дурман рассеивается.

— Салат. Греческий, — рваные фразы. Под стать его дыханию.

— Я вижу, что салат. Это ведь твой, — придвигаю тарелку обратно ближе к Саше.

Хотя рот и наполняется слюной. Парень заказал мой любимый салат и пиццу.

— Кроха, — сильные пальцы цепляют подбородок, приподнимают. Серые глаза внимательно смотрят в мои. На красивом лице вижу недоумение. — Ты собираешься смотреть на то, как я ем?

— Я… Да… — рядом с этим парнем я теряю всё красноречие. — Что тут такого?

Когда мы с Никитой куда-то ходили, я стеснялась заказывать что-то на его деньги, поэтому всегда отказывалась. Парень никогда не настаивал и дважды не предлагал. Себе же заказывал всегда.

— Не глупи, кроха. Не выдумывай. Ешь, — я вижу, как напрягается Саша.

Он весь сжимается, будто пружина. Со стуком ставит тарелку передо мной.

— А ты? Я не могу ведь съесть твой салат, — возражаю из упрямства.

— Я не люблю.

— Как это не любишь? А зачем заказал тогда? — хлопаю глазами.

— Это твой любимый салат.

— Ох, — выдыхаю и прикусываю взволнованно губу, внутри всё обжигает нежностью. — А ты откуда знаешь?

Саша улыбается одним уголком губ, ещё ближе придвигает тарелку, протягивает вилку. На отдельную тарелку кладёт кусок пиццы.

— Ешь, — велит, игнорируя вопрос.

Тогда я кладу на другую тарелку кусок пиццы и ставлю перед парнем. Накрываю руку ладошкой и нежно провожу, пытаясь показать ту нежность, что в груди расползается. Я не знаю, что дальше будет. Не думаю. Не загадываю. Отключаю голову и наслаждаюсь моментом. Купаюсь в нежданно проснувшихся чувствах.

— И ты, Саш. Кушай.

— Яна… — говорит с трепетом, переплетая наши пальцы вместе.

Подносит руки к губам, целует костяшки и приступает к приёму пищи. А я подпираю щёку кулаком и с наслаждением наблюдаю за тем, как ест Саша. Как он жуёт, как напрягаются скулы, как чуть раздуваются ноздри. Шикарный! Невероятный просто!

Разве бывает так, что всё в человеке нравится?

Когда-то мама сказала, что ей нравится запах папы даже тогда, когда он вспотеет. И тут же в моей голове возникает закономерный вопрос. Как будет со мной?

Улыбаюсь своим мыслям. И торопливо начинаю есть, когда Саша перехватывает мой взгляд.

— Торт будешь? — спрашивает, когда официант забирает пустые тарелки.

Я отрицательно машу головой. Саша всё равно подзывает официанта и заказывает два куска Наполеона.

И когда нам приносят торт, отламывает кусок и подносит к моему рту, смотря в глаза. Я осторожно снимаю с вилки кусок и жмурюсь. Очень вкусно.

— Тоже хочу попробовать, — шепчет, а потом поцелуем прижимается к губам.

Я распахиваю глаза и смотрю в серые омуты, которые находятся сейчас так близко. Чувствую, как язык Саши захватнически пробирается в мой рот. Исследует каждый уголок. Я могу только пальцами вцепиться в столешницу.

— Как вкусно, — оторвавшись от моих губ, Саша лукаво улыбается, проводя языком по губам.

Я краснею до кончиков пальцев на ногах, отворачиваюсь к окну, тяжело дыша. Как же он целуется! Как от него сносит крышу! От каждого прикосновения и взгляда!

Я же уже влюбилась в него. До беспамятства. До потери пульса.

Я теперь даже представить не могу, как буду жить без его взглядов и горячих прикосновений. За одни сутки я привыкла к ним.

Смотрю на свою тарелку с тортом. Беру вилку, отламываю кусок и поворачиваюсь к Саше.