— Мл*, — останавливается резко, заставив врезаться в него и больно удариться лбом в спину. — Закрой уже свой рот, дура. Тв*рь мерзкая. Как же ты меня заколебала! Никаких сил нет!

Я вскидываю руку и со всей силы влепляю ему пощёчину. С такой силой, что рука немеет. И громко вскрикиваю, когда Никита со всей силы толкает меня в плечи, впечатывая в стену, сбивая моей спиной картину. И смыкая на шее пальцы.

Кислород перестаёт поступать в лёгкие, я краснею и пытаюсь разжать стальные пальцы Никиты. Хриплю. И смотрю с испугом в полные ярости и ненависти глаза.

Как я не замечала этого взгляда раньше? Как не понимала, что что-то не так? Почему не верила собственной интуиции? Ведь меня почти всегда воротило от него. Не нравился он мне никогда. Его полупрозрачные рыбьи глаза. Его запах. Даже строение его тела.

Сейчас, когда сильные и влажные пальцы Никиты перекрывают доступ к кислороду, на меня будто озарение находит. Приходит понимание, что я пошла на свидание с ним только по одной причине — дико стеснялась факта, что к двадцати годам никогда не встречалась. К тому же Никита маме понравился.

Какая я дура! Как можно было так обманываться?

— Закрой свой рот, тв*рь. Пока я не придушил тебя здесь. Сейчас ты натянешь улыбку на своё лицо и пойдёшь со мной!

— Эй, ты совсем из ума выжил, Елисеев? Убери от неё руки! — голос Гали раздаётся справа.

Я скашиваю глаза, но девушку не вижу. Но чувствую с облегчением, как пальцы разжимаются. Жадно делаю несколько глотков воздуха, а после и вовсе сгибаюсь в несколько раз, растирая горло, на котором остались следы от чужих пальцев.

— Иди отсюда, — свою ярость Никита переключает на Галю.

— Ты мне не указывай, идиота кусок. Отошёл от неё! Что ты свои глаза рыбьи выпучил на меня?

Галя подходит к нам, хватает меня за руку и задвигает себе за спину. Я по-прежнему не могу восстановить дыхание, поэтому не противлюсь. Я вообще сейчас ничего не соображаю. В голове полный вакуум.

Девушка вскрикивает и падает на пол, когда Елисеев размахивается и ударяет её сжатым кулаком по лицу.

— Ты из ума выжил? — кричу, приходя в один миг в себя и бросаясь к девушке.

Губа разбита, из носа течёт кровь.

— Галечка, — лепечу испугано, ладошками пытаясь остановить кровь. — Боже. Давай, я помогу. Отведу тебя в туалет.

Но Никита грубо дёргает меня за шиворот наверх, из-за чего раздаётся треск платья. Галя пытается подняться, чтобы мне помочь, но бессильно прикрывает глаза и падает обратно на пол.

— Ты даже не представляешь, что с тобой будет, Никита.

Весь мой страх ушёл, ему на смену пришли злость и решительность.

— Я прекрасно знаю, что ждёт тебя и твоего папашу, тварь. Кровавыми слезами рыдать будете.

Я изворачиваюсь каким-то чудом, со всей силы вцепляюсь зубами в его предплечье. Никита орёт дурным голосом. Луплю открытыми ладонями по лицу, с наслаждением наблюдая, как на его лице остаются красные следы. Кажется, сработал эффект неожиданности, потому что парень меня отпустил.

Я тут же бросилась к Гале, помогла ей подняться. Вдвоём поспешили по коридору в гостиную, где толпились ребята.

— Чёрт, Галя, что случилось? — Дима тут же оказывается возле нас, обвивает талию девушки рукой.

Позволяет привалиться к нему. А потом и вовсе поднимает на руки и несёт к диванчику. Девушка что-то слабо отвечает, а я, оглянувшись, нахожу взглядом Влада. Подхожу к нему. Он тут же расплывается в ухмылке, окидывая меня сальным взглядом с ног до головы.

— Оу, а заучка может быть горячей. Зачётное платье.

Меня передёргивает. Я отвожу взгляд, но вспоминаю, зачем именно подошла к парню.