В 1963 году Гульберга перевели в другую структуру – вместо контрразведки он стал заниматься проверкой персонала, чему, после разоблачения Стига Веннерстрёма, придавалось особое значение. Именно в этот период взгляды населения стали предметом пристального изучения. И к концу 1960‑х годов уже были составлены досье примерно на триста тысяч шведских граждан с подозрительными политическими симпатиями. Но контроля за шведскими гражданами было недостаточно. Следовало оптимизировать систему внутренней безопасности ГПУ/Без.

Дело Веннерстрёма оказало деморализующий эффект на ряды тайной полиции. Если полковник из штаба обороны, к тому же советник правительства по вопросам, связанным с ядерным оружием и политикой безопасности, мог работать на русских, – то откуда было взяться уверенности в том, что русские не имели агента на столь же ключевой позиции в Службе государственной безопасности? Где гарантии, что начальники и руководители среднего звена «Фирмы» на самом деле не работают на русских? Иными словами: кто должен шпионить за шпионами?

В августе 1964 года Эверта Гульберга вызвали на вечернее совещание к заместителю руководителя Службы государственной безопасности, начальнику отдела Хансу Вильгельму Франке. Кроме него, в совещании участвовали два человека из руководства «Фирмы» – заместитель руководителя канцелярии и финансовый директор.

День еще не закончился, а жизнь Гульберга круто изменилась. Начальство избрало его для особой миссии. Он получил новую должность – начальника только что образованного отдела с рабочим названием «Спецсекция», сокращенно СС. Для начала Гульберг переименовал его в группу «Спецаналитиков», но и это название продержалось всего несколько минут – пока финансовый директор не заметил, что СА звучит, мягко говоря, не лучше, чем СС. Окончательно организацию решили назвать «Секция спецанализов», ССА, а в повседневной речи просто «Секция», в отличие от названий «Отдел» или «Фирма», подразумевавших Службу государственной безопасности в целом.

Идея создания «Секции» принадлежала Франке. Он называл ее последним рубежом обороны. По его замыслу, «Секция» должна была представлять собой суперзасекреченную структуру, размещенную на стратегически важных узлах «Фирмы», но абсолютно невидимую, не фигурирующую ни в служебных, ни в финансовых документах, чтобы ее невозможно было идентифицировать.

Миссия группы – блюсти безопасность нации.

Для осуществления своей идеи Франке обладал достаточной властью. Для создания скрытой структуры ему требовалась помощь финансового директора и руководителя канцелярии, но все трое были солдатами старой гвардии и соратниками по многочисленным разборкам с врагом.

В первый год структура состояла из Гульберга и троих специально отобранных сотрудников. За последующие десять лет «Секция» постепенно расширялась и достигла численности в одиннадцать человек, двое из которых были административными секретарями старой школы, а остальные – профессиональными охотниками за шпионами. Структура организации отличалась демократичностью: Гульберг – руководитель, остальные – сотрудники, почти ежедневно встречавшиеся со своим начальником. Эффективность работы ставилась выше престижа и бюрократических формальностей.

Формально Гульберг подчинялся целому ряду лиц, чей статус был ниже начальника канцелярии Службы безопасности, которому он должен был подавать ежемесячные отчеты. Но на практике Гульберг занимал уникальную позицию и был наделен экстраординарными полномочиями. Он, и только он, имел право принимать решение о контроле за верхушкой СЭПО. При желании Гульберг мог под лупой разглядывать жизнь самого Пера Гуннара Винге (что и было сделано в свое время). Он мог инициировать собственные расследования или прослушивание телефонов, не объясняя цели и не докладывая об этом начальству. Образцом для подражания ему служил легендарный американский шпион Джеймс Хесус Энглтон