Удачно подбираю толстую палку и, используя ее в качестве дополнительной опоры, ступаю на тропу.

Больше всего сейчас боюсь услышать какой-нибудь голос. Это и днем довольно страшно, а сейчас я и без этого готова шарахаться от каждого шума и шороха. А уж если услышу голос…

Уже через несколько минут становится зябко от ночного ветерка – если бы могла, пошла бы быстрее, чтобы согреться, но не могу - и так иду на пределе возможностей.

У калитки своего дома останавливаюсь, прислушиваюсь и только после этого осторожно вхожу. Отмечаю про себя, что щеколда не закрыта. Это я оставила? Надеюсь, что так. Прячу палку в зарослях сирени и продолжаю осторожно пробираться дальше. Внезапно замираю – мне же нужно помыть ноги. Я же не могу с грязными лечь. Приходится отыскивать в темноте ковш, набирать воду из бочки с дождевой водой и аккуратно протирать ступни. Правую в одном месте пронизывает острой болью. Приходится стиснуть зубы, чтобы не вскрикнуть. После этого стараюсь быть осторожнее.

Прокрадываюсь в дом и иду в спальню, которую делю с мальчишками. Плотно прикрываю дверь, подтыкаю ее снизу платьем, чтобы не осталось щелей, которые могут меня выдать, и включаю ночник.

Рана на ноге оказывается не такой страшной, как я себе нафантазировала – в ступне всего лишь застряла тонкая веточка, которую резко выдергиваю, после того как достаю из тумбочки бинты и антибактериальное средство. Из раны толчками вытекает кровь. Прижимаю кусок бинта и стискиваю зубы. Больно настолько, что покрываюсь липким потом. Но крик все-таки удается сдержать и в этот раз тоже.

Немного придя в себя и перестав дышать, словно загнанная лошадь, капаю на ранку несколько капель заживляющего зелья и облегченно выдыхаю – кровь перестает течь, а боль начинает утихать. Ранка хоть и небольшая, но на всякий случай ее забинтовываю – к утру точно пройдет, а сейчас еще есть шанс разбередить.

Вытягиваюсь на кровати и смотрю в потолок. Пытаюсь осознать события этой ночи… и не получается. Больше всего хочется закрыть глаза, заткнуть уши, накрыться с головой одеялом и твердить: «Этого не было! Этого никогда не было! Я нормальная! Этого не было!»

До утра лежу без сна. Страх постепенно утихает и остается странное состояние, когда малейшее движение кажется слишком сложным, мысли вяло ворочаются в голове, и наблюдаю за ними словно со стороны, словно они и не мои вовсе.

Немного прихожу в себя, услышав тихие разговоры и возню из кухни. После того как мать и отчим уходят на работу, посещаю туалет и начинаю заниматься обычными делами. Но все через силу, словно каждый шаг и каждое движение сегодня требуют вдвое больших затрат энергии. Выбора нет – приходится стиснуть зубы и делать.

Мысли крутятся вокруг того, что это повторилось снова. Я снова ходила во сне. Почему озеро? Почему кладбище? Это можно списать на лунатизм? Даже если можно, остаются еще голоса, которые я объяснить не в силах. Что со мной происходит? Может, я проклята? От этих мыслей зябко.

Когда наступает время относить яйца бабе Мане, меня буквально начинает колотить. Понимаю, что просто не могу. Лихорадочно начинаю искать выход из ситуации, а когда получается это сделать, чувствую, словно с моих плеч упал неподъемный груз – я ведь не обязательно должна отдать их сейчас и не обязательно сама! Вполне могу попросить Йона.

После этого мне становится легче, и остальные рутинные дела проделываю веселее, хоть и немного переживаю о том, что Йон может сегодня за мной не зайти. Всегда заходит, но вдруг именно сегодня… А если откажет? Что я буду делать тогда? Гоню от себя эти мысли, но они возвращаются снова и снова.