— Андрей, не надо, — сбивчиво шепчет.

— Что не надо? — замираю, коснувшись пальцами кружева.

— Зачем ты так?

— Как?

— Это все… Зачем? Я пришла попросить у тебя помощи.

— И сказала, что я могу назвать любую цену за свою помощь.

— Андрей, пожалуйста, — в ее голосе звучат слезы. — Не надо.

Хрипло смеюсь.

— Почему не надо?

— Я… — запинается. — Я не хочу.

— А это я сейчас проверю.

Ныряю ладонью в ее трусики и провожу пальцами по клитору. Алиса издает то ли ох, то ли стон. Сухая, но буквально за считанные секунды мне на пальцы начинает капать ее смазка.

— Не хочешь, говоришь? — снова провожу членом по ягодицам. — А твое тело говорит об обратном.

Алиса набирает в грудь побольше воздуха, но не произносит ни звука, пока я вожу ладонью у нее между ног. Смазки становится больше. Вхожу пальцами внутрь, затем снова провожу по клитору. Алиса дрожит. Я знаю, что это дрожь от наслаждения. Она часто так подо мной дрожала. Зачем я до сих пор все это помню?

Злость на самого себя нарастает, каменный член уже изнемогает. В какой-то момент не выдерживаю и расстегиваю свой ремень. Пряжка издает звук, и впервые Алиса испуганно на меня оборачивается.

— Боже, Андрей, ты же не серьезно это…

— Серьезнее некуда.

Чем сильнее стоит на нее член, тем больше я на себя злюсь. Брюки падают к ногам, я опускаю боксеры, наматываю ее волосы на кулак и грубо опускаю лицом на стол.

— Андрей, прекрати, не надо…

— Заткнись.

Рывком спускаю с нее тонкие трусы-ниточки и засаживаю глубоко член. Алиса издает сдавленный стон, а я снова проваливаюсь в дежавю. Она там такая же мокрая и узкая, как десять лет назад. Зажмуриваю глаза, пытаясь прогнать воспоминания. Но кое-какая разница все же есть. Тогда я хотел заниматься с Алисой любовью, а сейчас хочу жестко выебать.

Вдалбливаю в нее член по самый яйца, слушая громкое женское дыхание. Меня бесит, что мне нравится трахать Алису, что член получает наслаждение, какого давно не было с многочисленными девушками. Я сильнее сжимаю в кулаке ее волосы и глубже засаживаю член. Но как только чувствую, что мышцы влагалища начинают сокращаться, тут же вынимаю член и мощно кончаю на ягодицы Алисы под ее глухой разочарованный стон.

Сейчас в кабинете слышно только наше громкое дыхание, но уже через пару десятков секунд до меня доносится сдавленный плач. Он отрезвляет. Плечи Алисы трясутся, а сама она опустилась лицом в бумаги на столе. Важные, должно быть, и, наверное, будет не очень здорово, если она зальет их слезами, но сейчас мне так на все наплевать…

Вытираю член сухой салфеткой и небрежно бросаю пачку рядом с лицом Алисы. Быстро натягиваю боксеры с брюками и направляюсь к выходу.

— Так ты поможешь мне? — спрашивает сквозь плач, когда я берусь за дверную ручку.

На секунду останавливаюсь и оборачиваюсь. По лицу Алисы растеклась косметика, по щекам бегут дорожки слез. Она все так же лежит грудью на моем столе, а по ее ягодицам стекает сперма.

— Ты точно готова заплатить любую цену, которую я назову?

Алиса неотрывно глядит ровно мне в глаза. Прожигает ненавистью и презрением. Это взаимно, милая. Я испытываю по отношению к тебе те же самые чувства.

— Да, — отвечает после долгой паузы, и я слышу, как на этих двух буквах надламывается ее голос.

— Хорошо, я подумаю. Моя секретарша свяжется с тобой в случае положительного решения.

И я выхожу из кабинета, оставляя ее одну.

3. Глава 3. Дочь

Алиса

— Будь ты проклят! — истошно воплю, когда за Андреем закрывается дверь.

Я не могу себя остановить, слезы льются ручьём. Всхлипываю, трясусь мелкой дрожью. Ненавижу себя. За то, что пришла к нему. За то, что отдалась сразу, как он захотел. За то, что под весом его тела мне было так же хорошо, как десять лет назад. Так хорошо, как никогда хорошо не было с мужем.