За утренним кофе мы обсудили странное происшествие.

 — Какая-то сволочь пошутила, — предположил Леша. — Или нам угрожают, — вставила Юля.

На Манану венок произвел особенно удручающее впечатление. Она уверяла, что это не иначе сглаз и кто-то таким образом колдует, наводит порчу. Юля пискнула, Леша вздохнул — быть «испорченными» никому не хотелось. Я пожала плечами — интересно, кому мы перешли дорогу?

Скорбный торжественный венок стоял в углу, нагоняя тоску. Леша предложил снести его куда-нибудь подальше отсюда. Я сказала — пусть стоит как вещдок. Еще раз внимательно осмотрев сей милый подарок, я увидела надпись на одной из ленточек: «Подумай — не то будет хуже». — Подумай, ха! — хмыкнул Леша, прочитав послание анонимного доброжелателя.

— Так мы и думаем, можно сказать, напряженно думаем над тем, что все это значит. Чтобы, не дай бог, и впрямь нам всем не стало хуже.

— Что будем делать, ребята? — пригорюнилась Манана.

Я усмехнулась: — Посмотрим, что будет дальше.

* * *

А ждать пришлось недолго. После обеда, когда я делала отчет для налоговой, в подсобку вбежал Леша и сказал, что меня спрашивают. Дыхание у Леши было прерывистое, глаза выпученные, из чего я заключила, что произошло что-то исключительное. Я поспешила в зал и увидела стоящего у стойки парня в синей форменной одежде. В руках он держал роскошный букет цветов. Молодой человек представился курьером транспортной фирмы и назвал мое имя. К его удивлению, я не возликовала и не взяла прекрасные цветы.

Он удивился: — Вы Ника?

Я молчала и смотрела на него с недоверием, прикидывая, в чем тут подвох. Курьер тоскливо вздохнул (с какими идиотами приходится иметь дело) и вновь повторил вопрос. Но я и на этот раз не поспешила признаться, что букет должны вручить мне, и уж тем более не поспешила его взять. Кто знает, что в нем — а ну как оттуда выползет гремучая змея?

 — У меня сегодня еще много адресов, — не слишком дружелюбно заметил курьер, взывая к моей совести.

Я наконец очнулась: — Скажите, от кого эти цветы?

Курьер пожал плечами: — Вот вы распишитесь в получении, примете заказ, а потом посмотрите данные отправителя.

Я задумалась — может, лучше вообще не брать этот дурацкий букет? За моими колебаниями, перешептываясь, наблюдали Леша с Мананой. Курьер взирал на меня уже едва ли не с ненавистью.

— Так вы будете брать заказ или что? — выкрикнул он.

Я взяла букет осторожно, двумя пальцами, и даже слегка потрясла его. На прощание курьер одарил нас весьма выразительным взглядом и ушел, явно убежденный в том, что мы все здесь сумасшедшие.

 — На цветочки, кстати, не поскупились, — проворчал Леша, разглядывая букет.

 Цветы в самом деле были великолепные — розы, штук сто. И при этом никаких опознавательных знаков, от кого они. Леша предложил поглядеть в квитанции, оставленной курьером, но там никаких сведений об отправителе не оказалось. «Поставить их в вазу?» — спросила Юля. Но поскольку нам с Мананой было неприятно смотреть на эти цветы, мы решили от них изящно отделаться и попросили Лешу вручить их первой посетительнице, которая войдет в кофейню (как знак внимания от персонала). Вскоре в «Экипаж» вошла дама средних лет с волевым подбородком. Когда красивый вальяжный Лелик подрулил к ней с этим букетом, она оказалась немало удивлена.

…Весь вечер я размышляла о случившемся. «Как поженить этот похоронный венок и дурацкий букет? Осподяя». Когда моя голова уже взрывалась от самых невероятных гипотез, позвонила Рита. Я поведала ей о сегодняшних событиях; звучало это, конечно, исключительно по-дурацки, примерно так: «мне какая-то сволочь повадилась носить похоронные венки и букеты!»