Хотя в коридорах было пусто и тихо, Джоан била нервная дрожь, и, даже дойдя до верхней ступеньки, она продолжала колебаться. Ей следовало подождать до утра. Было бы совсем некстати, если бы кто-нибудь застал ее в этот час идущей в комнату Рори. Но она не хотела ждать до утра, зная, что не уснет, пока не поговорит с ним. Она словно тень пробралась к его двери, тихонько постучала и проскользнула внутрь, прежде чем услышала ответ, потому что напугать жениха было лучше, чем оказаться застуканной на месте преступления. Она сперва подумала, что он спит и видит сон: с кровати у дальней стены доносились тихие звуки, сопровождавшиеся какими-то движениями.

– Рори? Ты не спишь? – прошептала она.

При свете луны она увидела, как Рори рывком сел.

– Кто здесь? – выпалил он.

– Тсс! Ради бога, тише! Это я.

– Джоан! Господи, ты меня до смерти напугала, – прошептал Рори.

– Чем ты тут занимаешься?

– Что? Я не… А в чем дело? Почему ты не спишь?

Джоан подошла к ставням, с грохотом их распахнула, чтобы впустить побольше лунного света, а потом села рядом с ним на край кровати. Простыня укрывала Рори до пояса. Джоан знала, что он предпочитает спать обнаженным, особенно в жаркой Аравии. Вспомнив об этом, она сбилась с мысли.

– Мне не спалось, – объяснила она. – Я стояла на галерее, глядя на воду. Вообще-то… Я хотела кое о чем тебя спросить.

– Надеюсь, ты не курила снаружи. Не хватает еще, чтобы тебя арестовали.

– Ну тогда я смогла бы изучить хоть один форт, пускай даже и Джалали. Рори… о чем вы с Даниэлем сегодня спорили? Перед самым отъездом.

– Что? Мы не спорили, – возразил он, и по его тону она поняла, что он говорит неправду. Это стало ей так же ясно, как если бы она увидела доказательства собственными глазами.

– Брось, Рори. Что бы это ни было, можешь мне рассказать. Я не расстроюсь. Ты же знаешь, я люблю вас обоих.

– На самом деле ничего особенного не произошло, Джоан. Ничего такого, из-за чего стоило бы беспокоиться.

Но фальшь в его голосе и деланая легкость, с которой он говорил, заставили ее встревожиться еще сильнее.

Она испытующе взглянула на Рори сквозь окружавший их полумрак и постепенно, по мере того как ее глаза привыкали к темноте, разглядела его более отчетливо. Руки лежали на коленях, пальцы были сплетены. Широкие плечи выделялись на фоне деревянной спинки кровати, грудь казалась темной от густых вьющихся волос. Глаза оставались непроницаемыми, скрытыми в тени. Кожа слабо светилась. Она пробежала взглядом по всему его телу и остановилась на широких ступнях, торчащих из-под простыни.

– Даниэль всегда доверял тебе. Я знаю, он делится с тобой тем, чего не говорит мне, – мягко сказала она. – И это хорошо. Наверное, так и должно быть. Я всего лишь сестра. А ты его лучший друг.

– Он обожает тебя, Джоан. Ты сама это знаешь.

– Знаю. Кому, как не мне, это знать. – Она взяла липкую от пота правую руку Рори и сплела его пальцы со своими. – Дэн… Дэн рассказал тебе, что произошло между ним и мамой и почему он не приезжает домой? Думаю, они из-за чего-то поссорились.

– Нет, нет, Джоан. Он ничего не сказал.

Джоан пристально на него посмотрела. Ей захотелось включить свет, чтобы увидеть его лучше, но она не осмелилась.

– Значит, речь шла обо мне? Я имею в виду, о нас? О свадьбе? – Произнеся это, она сразу поняла, что угадала. Челюсти Рори сжались, он отвел взгляд и погладил пальцами левой руки край простыни. Ей показалось, что он хочет высвободить и другую руку. Джоан сжала ее крепче. – Рори, – прошептала она, чувствуя, как стучит у нее сердце, – ты все еще хочешь на мне жениться?