- Бабочка, ты чуть не умерла и только очнулась. Не торопи события. У нас сейчас есть более важные дела, - строго, как учительница на уроке.
Какие могут быть дела? Что может быть важнее этого? Важнее бесконечного удовольствия, которое я хочу подарить. Кажется, вопросы ярко отразились на моем лице.
- Тебя пытались убить, Бабочка. Это не шутки. Ты должна рассказать мне всё, что знаешь.

***

Два дня слабости. Два дня спокойствия и рисунков. Два дня букетов полевых цветов по утрам, нехитрых завтраков в постель от Олега и коротких разговоров.  Он рассказал мне всё. Я ему тоже. Даже о браслете Марианны и странных снах. Написала все до последней детали.
Большой Хозяин не появлялся.

Днем третьего дня Олег сидел в моей комнате на полу и работал. Что-то ковырял в ноутбуке, просматривал, хотя до этого сам говорил, что в отпуске.
Но меня это совершенно устраивало, потому что так он меньше двигался - рисовать удобнее.
Кончик карандаша скользил по бумаге. Движения грифеля, тонкие линии - это всегда меня завораживало, погружало в какую-то медитацию. За эти дни я нарисовала шесть набросков: фас, профиль, улыбка, серьезность, с чашкой кофе и за работой.

В эти минуты мне казалось, что это не карандаш вырисовывает черты, а я прикасаюсь пальцами к его переносице, веду вниз к губам, накладываю тени на щеки и касаюсь подушечками пальцев острых концов ресниц.
- Настя, - внезапно Олег очнулся и закрыл ноутбук. - Пойдешь со мной на свидание?

Олег
Два дня я не позволял ей вставать с постели. Два дня носил на руках в ванную. Два дня сам живу в её комнате и сплю на её постели, обняв девушку изо всех сил. Мне кажется, я безумец. Пора вызывать психиатра, потому что мне кажется, что выйду из комнаты и Настя исчезнет.
Взмахнет невидимыми, хрупкими крыльями и улетит. Я больше никогда её не увижу. Иррационально. Безумно. Страшно.

На третий день сломался и сел за работу, но три часа с документами не отрезвили. Все мысли принадлежат Бабочке и не только мысли.
То, как она целует, как прижимается каждую ночь, дразня.
С ума сводит. Держаться больше нет сил, поэтому:

- Пойдешь со мной на свидание?

Она улыбается и кивает. Пишет на альбомном листе:
“Куда?”

- Вариантов немного. Надеюсь, тебя устроит романтический ужин на веранде.

“Ужин готовлю я!”

Прикусывает губу и дописывает, хитро прищурившись:

“И десерт...”

15. Глава 14. Крик на десерт

Олег
Моя Бабочка точно умеет летать, но не всегда у неё это получается.  Она буквально вскакивает с постели, когда я утвердительно киваю про десерт, но тут же падает обратно, нелепо взмахнув руками. Слабость после двух дней в постели и отравления все еще сказывается.
- По-моему, в план придется внести поправки, - улыбаясь, ловлю её руку и помогаю снова подняться.
Она хмурится, отбирает свою руку и садится на кровать.Такая серьезная, взъерошенная и до невозможности этим смешная. Упрямо поджимает губы, быстро пишет в блокнот:

“Ты не лишишь меня десерта!”
Это безумие. Девочка еле стоит на ногах, все еще слабая, но упорно рвется “за сладким”. Интересно, все мы в восемнадцать лет такие безумные? Думаю, да. В этом возрасте внутренней энергии и желаний столько, что физической усталости не ощущаешь. Как вспомню наши студенческие загулы, так вздрогну. Алкоголь, секс, тусовки. Двадцать четыре на семь и где-то в промежутках учеба. Откуда красный диплом? Сам в шоке.
- Вообще-то, я планировал лишить тебя готовки В центре поселка есть небольшой ресторанчик, хотел пригласить туда, но мы пока на осадном положении. Они доставят всё прямо домой.