Говорить с Марианной легко. Я написала всё, что помню. Что произошло после того, как меня забрал Хозяин и как я вела себя с Олегом.
Вглядываясь в ее красивые черты, пыталась понять, сколько же ей лет. Явно больше тридцати, но еще не подходит к сорока, либо она очень хорошо за собой ухаживает. Мне нравилась эта женщина. Утонченная, корректная, она то превращалась в секретничающую со мной подружку, то становилась строгой мамой, которая объясняет правила поведения.
Марианна задавала мне вопросы и отвечала на мои. Делала пометки в блокноте. Несколько часов пролетели незаметно и привели меня к полному нежеланию выходить из комнаты. Я ошиблась. Впервые в жизни мне было так стыдно.
Но когда Марианна засобиралась домой. я уверенно кивала, что все в порядке. Я позвоню ей обязательно, но позже, когда приду в себя и решу, что делать с собственной жизнью. От которой, как оказалось, защитить меня не сможет даже Олег...
Олег
Без Бабочки стало скучно. Я утащил ноутбук в кабинет и закрылся там, сначала оплачивая заказы, потом просто шарился по сети. Как идиот, пытался сам поставить диагноз Бабочке. Как ни странно, получилось. Нашел что-то похожее. Мутизм. Человек может слышать, понимает речь, но не говорит. Чаще проявляется у детей вследствие шока, но может быть и у взрослых.
Как лечат? “Универсальной терапии не существует”. Отлично, то ли таблетками поить, то ли социализировать. Вот, арт-терапия, это подойдет.
Улыбнулся и посмотрел на упавшее в почту письмо. Заказ будет доставлен завтра: карандаши, пастель, альбомы с разными видами бумаги и краски с кисточками. А еще завтра привезут технику для Бабочки: телефон, ноутбук и, не удержался, планшет для рисования на компьютере.
Не знаю почему, мне кажется, что именно арт-терапия поможет молчунье лучше всего.
- Олег! У нас мало времени, - Марианна влетела в мой кабинет и плотно закрыла дверь. - Через полчаса ты должен войти в комнату с планом действий. Девочка очень расстроена.
- Почему? - вскакиваю со стула, как будто сел на раскаленную плиту.
- Я ей рассказала о мире и теперь, кажется, она перестала считать себя лучшей женщиной. Успокоила, как смогла. Но влиять на неё я не могу, у неё только ты авторитет. Она последние полчаса постоянно смотрела на дверь, так что без твоей поддержки никак. Сейчас она немного перегорит и можно заходить.
Краткий пересказ разговора и стопка листов на столе. Да, мне предстоит пара часов занимательного чтения. Хорошо, что почерк у доктора Стрелецкой не врачебный, а можно сказать, каллиграфический.
- И что я должен делать?
- Есть два варианта. Первый, ты можешь сыграть по её правилам и стать Хозяином. Постепенно знакомить девочку с миром и давать все больше и больше свободы.
Морщусь. Мне не нравится. Бабочка только расправила крылья и начала учиться летать, а мы её этим вернем назад.
- Считаешь, хороший вариант?
- Разумный. Это психология и мировоззрение, Олег, тут не бывает однозначно хорошего варианта. Есть просто вариант. Никто на сто процентов не может предсказать её реакцию.
Женщина меряет шагами пространство кабинета от полки до полки и хитро на меня поглядывает. Кажется, я подпрыгиваю на месте от нетерпения. Надо как-то взять себя в руки. Перебираю листы, бегло прочитываю. Всё запущено. Очень запущено.
- Понятно. Какой второй? - уже спокойно.
Бумаги всегда помогают мне прийти в себя и начать адекватно мыслить: шуршание, текст - это успокаивает. Я в свое время тяготел к уголовному праву, но не смог работать, слишком легко заряжаюсь эмоциями от других людей. В коммерческой деятельности все намного спокойнее.