– У тебя мало вещей. Надо будет отправиться на шопинг, – говорит Кристина. – Здесь недалеко есть отличный торговый центр.

– О, нет, спасибо. Мне и так нормально.

Хотя загорать в шортах, которые опять же, одолжила мне Кристиана, немного странно.

Меня мало волнуют эти мелочи. Гораздо больше переживаю за сестру, которая каждую ночь просыпается от кошмаров. Меня сразу начинает трясти, я думаю о маме, меня душит паника. Потом долго глажу Софию по спине, крепко прижимая к себе. Сестра перебирается ко мне в постель, мы обнимаемся и засыпаем.

Кристиана все же вытащила меня на шопинг, я просто устала сопротивляться. Вообще, странно что мы нашли общий язык. Эта девушка любительница трещать без умолку. Я стеснялась ее расспрашивать, но она и без вопросов рассказала многое.

– Думаешь, моя мать и Давид любовники? – задает шокирующий меня вопрос.

Я действительно размышляла об этом. Дарина и Давид выглядели как очень близкие друг другу люди. Хотя вместе я их видела мельком и всего пару раз. Потому что почти не покидала выделенную нам с сестрой комнату. У Софи пару дней после приезда держалась повышенная температура. Я сильно переживала по этому поводу.

Еще сестра совсем мало говорила. Стоило начать ее расспрашивать о том, как ей жилось в нашу разлуку, начинала плакать. Я пугалась и отвлекала ее, уводила на другие темы.

Но мне все же необходимо было знать… как бы ни была тяжела правда.

– С чего ты взяла, что я так думаю? – пожимаю плечами, напуская на себя равнодушный вид.

– Ну, не знаю… Ты будто смущаешься всякий раз, видя их вместе. Так вот, ничего такого. У мамы есть парень. Молодой и красивый. Моего возраста, – хихикает Кристиана.

– Даже так? Ну, хорошо, раз ей нравится…

– Давид ей тоже очень даже нравится. У них было что-то… Но очень давно. Уже много лет они просто дружат. Давид классный. Всегда мне кучу подарков привозил. Раньше мы жили бедно. Сбежали во Францию, от моего папаши. Он бил маму. Не выпускал никуда… Мы убежали, когда мне было десять. У мамы была подруга во Франции. Но она нас кинула, украла все сбережения, хотя их было совсем немного. Сука… Мама потом поквиталась с ней. Короче, Давид дал ей денег на начальный старт бизнеса. Мама отлично рисует. Картины, фрески, стены расписывает. Теперь уже сама этим не занимается, у нее большая галерея в Ницце.

– Здорово, – невольно задумываюсь о том, что видела Ериханова совсем с другой стороны. Чуть ли не монстром представляла.

– Расскажешь теперь, сама как познакомилась с Давидом?

– Знаешь его двоюродную сестру? – вздыхаю, совсем не радуясь руслу в которое зашел разговор.

– Марину? Да, конечно.

– Она встречалась с моим братом.

– Оу! Тот самый ужасный Егор! Ой, прости пожалуйста. Я о нем кое-что слышала. От самой Марины… и от общих знакомых. То есть, подслушивала, конечно. Она с мамой делилась. Извини, ладно? Теперь ясно… Как Марина, ты не в курсе? Она совсем пропала. Я слышала, как мама расспрашивала Давида… Потом они обнаружили, что я грею уши, и мне досталось.

Кристиана засыпает меня вопросами, но к счастью мы уже приехали. Она паркует свою ауди возле высокого белого здания.

– Приехали! – заявляет радостно. – Наконец у тебя будет купальник, – добавляет с обезоруживающей простотой.

– Тут не очень дорого? – спрашиваю с тревогой. – Если честно, у меня почти нет денег…

– Эй, ты чего? Давид дал мне свою голд-кард! – восклицает довольно.

– Все равно… То есть, я не могу… Что значит дал?

– Хм, почему не можешь? Я сказала что тебе нужен купальник и он дал мне карту. Ни о чем не спрашивал. Мне кажется все нормально. Сказал чтобы я себе тоже подарок от него купила. Он классный, я же говорила.