Я никому не верю.

Давид не спрашивает ничего. Не объясняет зачем пришел, просто исчезает за дверью квартиры. Я же застываю на лестнице. Не могу себя заставить вернуться. Раздается страшный грохот, крики…

Орет Матвей. Так, что внутри все переворачивается. Теперь он умоляет о помощи. Еще и мое имя выкрикивает, зовет жалобно.

– Я ничего не сделал! Не сделал! Лили, скажи ему! Убери отморозка! – его голос повторяет эти слова снова и снова, звучит все глуше.

Давид решил заступиться за меня? Наказать обидчика?

Это не укладывается в голове. Но потом приходит мысль:

Дальше моя очередь.

Я ведь не послушала его, сбежала…

От пережитого, от паники я мало что соображаю. Бросаюсь к двери подруги. Звоню, стучу, но никто не открывает. Бросаюсь к другой двери, где живет глухая старушка.

В этот момент меня перехватывает Ериханов. Я не услышала, как он снова вышел на лестничную площадку… Стискивает талию, тащит обратно, внутрь нашей квартиры.

– Отпусти! Отпусти! – вырываюсь, царапаюсь.

– Успокойся, Лили! – рычит яростно. Толкает меня в коридор. Прижимает к стене.

– Я не хочу быть грубым, но у тебя истерика. Мне придется тебя ударить, если не успокоишься, – его голос звучит абсолютно спокойно. Но в глазах плещется ярость.

– З-зачем ты пришел? Что еще тебе надо? – всхлипываю.

– Ты серьезно? Предпочла бы, чтобы меня здесь не было? – от ледяного тембра пронизывает дрожь.

– Мне не нужна защита…

– Я вижу.

– Что ты сделал? – понижаю голос до шепота. Потому что в этот момент до меня доходит – Матвей не подает никаких признаков… жизни. – Ты его убил?

Меня захлестывает ужас.

– Ты серьезно? Жалеешь этого урода? Который себя парнем твоим называл? Таких тварей казнить надо.

– Откуда ты знаешь?

– О чем? Что это твой парень? – усмешка. – Я много чего знаю о тебе. Иди, приведи себя в порядок. Надень что-нибудь.

Тяжело сглатываю и киваю.

Приказ отдан таким тоном, что не нахожу сил спорить. Да и не хочу. Но все еще умираю от ужаса. Если он убил Матвея… Значит я – соучастница. Внутри все холодеет. Я должна увидеть Матвея… Может ему можно помочь? Этот человек заслуживает наказания. Уголовного… Но не смерти. Я не хочу, чтобы кто-то погиб из-за меня. Это слишком тяжелая ноша!

Поэтому, меняю направление, и вбегаю в большую комнату. Матвей валяется на полу. Присаживаюсь на корточки и щупаю пульс.

– Блядь, я же сказал тебе уйти! – рычит Ериханов. Но я уже нащупала пульс. Слабый. Оглядываюсь в поисках мобильного. Надо вызвать врачей.

– Я не позволю тебе, слышишь? Ему надо помочь! Позвонить в скорую!

– Бля, вот что называется любовь зла, – кривится Ериханов. – Какая скорая? Сразу менты следом примчат. Тебе это нужно?

– Мне наплевать! – бросаюсь к мобильному, набираю службу спасения.

Давид меня не останавливает. Смотрит холодно и равнодушно, как я взахлеб умоляю дежурную, объясняю куда надо срочно приехать.

– Уходи, – говорю устало, нажав на отбой. Опускаюсь на пол рядом с Матвеем. – Тебе ведь не нужны проблемы? Вот и уходи…

– Я приехал для того чтобы закончить нашу беседу, – холодно произносит Давид. – С которой ты свалила вопреки здравому смыслу.

Сказав это, подходит ко мне, наклоняется.

В следующую секунду я уже болтаюсь у него на плече. Визжу и вырываюсь.

– Отпусти! Что ты делаешь? Поставь меня!

Бесполезно кричать, входная дверь захлопывается, Давид несет меня вниз по лестнице. Я продолжаю визжать, горло дерет от собственных криков. Ни единый человек не высовывается из двери чтобы посмотреть что происходит. Меня охватывает полное отчаяние. И какая-то апатия. Я слишком устала, чтобы продолжать бороться… Слишком.