Серые тучи растеклись по краям глубокого темного неба, освобождая свою пленницу-луну. Серебряный диск озарил мягким светом мрачную улочку и обезображенный труп бывшей стриптизерши клуба «Пинкертон».
Глава 2
Неделю спустя…
– Ева, ты не видела мои резиновые сапоги?
С первого этажа донесся нетерпеливый крик отца. Снова здорова. Человеку сорок лет, а он до сих пор ничегошеньки не может найти без посторонней помощи. Даже в собственном доме. Ева вздохнула и аккуратно положила платье на кровать.
– Иду, папочка! – крикнула она, спускаясь по ступенькам. – Ох ты горе мое луковое, ну вот же они.
Она кивнула в сторону. Отец растерянно оглянулся, обводя взглядом просторную прихожую. Сапоги стояли возле обувного комода.
– Что бы я без тебя делал, – улыбнулся он.
И в самом деле. Что бы они оба делали друг без друга. Ева обняла его и чмокнула в небритую щеку.
– У-у-у, колючка.
Она потерла губы. Ей нравилась его легкая небритость и запах сосновых иголок, исходящий от одежды. Отец – добрый и в меру строгий мужчина был ее личным эталоном мужественности. Подумаешь, забывчивый – с кем не бывает. Зато смелый и зверушек любит. А еще эта вечно взъерошенная шевелюра с легкой проседью: именно так должен выглядеть настоящий лесник. В этом Ева была уверена.
– Я на обход, а ты из дому ни шагу, – сказал он, натягивая сапоги.
– Но па, ты же говорил, его уже подстрелили.
Ева с содроганием подумала о жутком событии, всколыхнувшем их тихий городок. Бедная девушка.
– Говорил, но результаты экспертизы из области еще не пришли. Поэтому твердой уверенности у нас нет.
– Господи, ну почему они так медлят? Тут ведь живые люди живут, – простонала Ева.
Отец печально взглянул на нее.
– Это жизнь. Такая жизнь, – поцеловал Еву в лоб и вышел.
– Из дому ни шагу… – прошептала она в пустоту. – Лиза меня убьет.
Словно в подтверждение этой нехитрой истины из комнаты донесся телефонный звонок. Легка на помине. Ева пулей взлетела по ступенькам и схватила разъяренную трубку.
– Алле!
– Ну что, Евич, ты готова оттянуться? – звонко прощебетала подруга.
Ну вот и как ей сказать?
– Не получится, нужно сегодня отцу помочь.
Ева постаралась произнести это непринужденно, будто и впрямь ничего не стряслось. Но Лиз так просто не обмануть.
– Не ври мне, я слышу, как ты сопишь.
Ева закатила глаза и глянула в зеркало. Ну что за дурацкая привычка морщить нос и пыхтеть как еж. И ведь главное, что происходит это непроизвольно, когда так нужно сказать неправду. «Эх, Пиноккио, как я тебя понимаю, дружок», – она вздохнула и плюхнулась плашмя на кровать. Новое платье, купленное по случаю поступления на филфак областного университета подпрыгнуло и соскользнуло на пол.
– Лиз, сегодня и правда не получится. Папа сказал, что ходить по городу вечером все еще небезопасно. Он снова ушел с дружиной на обход.
Трубка недовольно запыхтела.
– Давай отметим на следующей неделе, а? Я обещаю тебе, пойдем, куда скажешь. Хоть в этот твой притон, – Ева сделала на всякий случай жалобные глаза.
– Это не притон, а приличный клуб. Между прочим, тебе там тоже понравилось, – фыркнула подруга. – И вообще, я уже на сегодня договорилась.
– Но Лиз…
– Никаких «но». Дзен папику своему прям посреди ночи трезвонил из своего Лос-Анджелеса. Семен Маркович нам вип-стол организовал. Ну ты чего?
Ева тяжело вздохнула. Не подруга – а броненосец какой-то. Что же делать?
– Слушай, а Толик твой… он может нас отвезти на машине?
В голове Евы созревал план. Не наполеоновский конечно, но вполне себе дееспособный. Трубка молчала.
– Эй, ты там на связи еще?