Мне почему-то захотелось спросить: «А вы не боитесь, что я нападу на вас сзади?»

Да уж, оказывается и у меня порой бывают суицидальные мысли… Конечно же, я этого не спросила. Инстинкт самосохранения у меня тоже был.

Фаррелл больше не обращал на меня внимания. Легко придерживая руль одной рукой, другой он достал телефон, быстро набрал номер, поднес к уху:

– Сэм, потрудись объяснить, какого чёрта на объекте вместо нормальной охраны болтается какое-то пьяное тело?

Ответа я не услышала. Да это было и не нужно. И так понятно, что Сэм уже попрощался со своей работой а, может быть, и с жизнью, и несёт какую-нибудь невнятную чушь.

Если Фаррелл желает выяснить, куда делись его натасканные псы- охранники, мог бы спросить у меня. Я знаю. Сегодня у них какой-то там праздник каких-то там войск, которые в чем-то там участвовали. Официально он уже лет сто как не отмечается, но охранникам на это плевать. Они дружно напиваются в знаменательный день до зеленых чертей, поминая «тех, кто уже не с нами».

И мистер Сантьяго, он же Сэм, не может этому помешать. А может, просто не хочет.

Я видела его на фото у Криса. Высокий такой, крепкий вояка со смуглым, горбоносым лицом и черной шевелюрой. Такой и чёрта запросто укротит. А уж своих подчиненных! Так что, скорее, просто не хочет.

Людей в охрану он набирал преимущественно из своих. А свои у него были как раз оттуда, из тех самых войск.

Потому я и потащилась в офис именно этой ночью. Я знала, что во всем здании останется лишь пара бедолаг, которым не повезло вытащить короткую спичку, да и те к полуночи будут уже в отключке.

Но даже и к лучшему, что меня Фаррелл ни о чем таком не спрашивает. Пусть считает, что мне просто повезло.

Я отвернулась и уткнулась лбом в прохладное стекло. За окном, сливаясь в одну ярко освещенную полосу, пролетали улицы с вывесками, витринами, фонарями… Разноцветно подмигивали светофоры, шли куда-то прохожие. Простая, понятная и обычная жизнь, которая внезапно стала для меня недоступна.

Через какое-то время я насторожилась и беспокойно заёрзала: люди на улицах встречались все реже, огни ночного города становились всё малочисленней и малочисленней, небоскребы растаяли где-то вдали, а за окном потянулись обычные кварталы. Машина ехала на север и уже приближалась к окраине.

Ещё несколько минут назад я надеялась, что удастся выпутаться, потому что была уверена: пожелай Райан Фаррелл от меня избавиться, нашёл бы кому поручить всю грязную работу.

А если я ошибалась? Если он никого не хочет посвящать в это дело? Завезёт меня в какое-нибудь укромное местечко за городом, да и пристрелит собственноручно.

Хороших четверть часа мы ехали по автостраде. И каждую минуту я была готова к тому, что машина свернёт в тёмный лес.

И она свернула.

Мгновенно прошиб холодный пот.

Свет фар выхватывал из темноты стволы деревьев. Я в ужасе застыла, напряженно следя за Фарреллом. Ждала, что машина вот-вот остановится, он потянется к бардачку, где вполне может лежать пистолет, и скомандует выходить. Не сразу заметила, что лес расступился, и мы подъехали к высоченному забору.

Похоже на загородную резиденцию.

Точно! Крис же говорил, что Фаррелл не любит суету. И у него есть особняк в нескольких милях от города.

Большие ворота бесшумно распахнулись и машина заехала внутрь. В темноте угадывались очертания огромного дома. И выглядел он, прямо скажем, зловеще. По своей воле я бы ни за что не вошла туда.

Но выбора не было. А еще я устала бояться. За последние несколько часов моя способность испытывать страх словно бы перегорела, как перегорает лампочка, если дать на неё слишком сильное напряжение.