Они только недавно начали снова нормально общаться. До этого отец требовал у Дамира вернуть Оболенскому компанию и не ломать комедию. Папа целых полгода с ним не общался, был в обиде за поступок, но все же оттаял. Дамир хотел его порадовать женитьбой и сыном. Тем более, что и девушка подходящая нашлась. Красивая, внимательная, заботливая и ласковая. Каким же он был дураком. Столько всего сам добился, а подставную девку, которую к нему подослали, так и не опознал.

— Догадливая ты девочка, однако.

Дамиру хотелось спросить, чему еще ее научил папочка, но он сдержался. Рассказывать ей, что он узнал обо всем, не планировал. Решил проучить семью Оболенских иначе.

— Ты точно не голоден? Я могу приготовить что-то другое.

— Ты уже говорила.

— Прости.

Она была идеальной. Ему стоило заподозрить неладное еще вчера. Не бывает на все готовых девственниц, готовых отдать свою невинность первому встречному. Нет девушек, которые будут вести себя на утро, как влюбленные по уши идиотки. А он, блять, даже поверил. Самому теперь тошно.

Варя

— Я хочу, чтобы ты выпила это, — он протягивает мне таблетку.

— Что это?

— Пей.

Он говорит это таким тоном, что я вздрагиваю. Пытаюсь возражать.

— Дамир.

— Я сказал — пей. Ты ведь доверяешь мне?

Киваю. Конечно, доверяю. Он скоро станет моим мужем. Кому я должна довериться, если не ему? Беру таблетку со стола и запиваю ее большим количеством воды, улыбаюсь ему.

— Умница, Варя.

Я киваю. Радуюсь, что смогла ему угодить, что он доволен мной.

— Что это была за таблетка, скажешь?

— Экстренная контрацепция.

Я непонимающе смотрю на Дамира. Контрацепция? Отец говорил, что Юсупов мечтает о семье, хочет детей и будет здорово, если я смогу забеременеть как можно скорее. Тогда зачем контрацепция? Для чего? Он не хочет детей прямо сейчас, или…

— Я тебе не понравилась?

На глаза наворачиваются слезы, в груди невыносимо жжет. Он не берет меня в жены? Я что-то сделала не так? Не смогла ему угодить?

— Понравилась, Варя, — спокойно говорит он. — Но на что ты рассчитывала?

— Папа сказал, что я стану твоей женой.

Я понимаю, как жалко и глупо звучат мои слова только тогда, когда он запрокидывает голову назад и громко смеется. Его смех моментально отрезвляет. Кажется, начинаю понимать, что только что произошло. Доходит, что никакой женой я ему не стану. И не должна была стать. Уж не знаю, почему отец сказал иначе, но реакция Дамира дает понять, что никакой свадьбы уж точно не будет.

Я захлебываюсь в разочаровании, хотя виновата сама. На что я рассчитывала? Неужели и правда думала, что такой мужчина, как Юсупов женится на мне после первой же ночи? Что после долгих годов игнорирования он вдруг обратит на меня внимание и сразу предложит замуж?

Разумеется, я бы и подумать об этом не могла, но отец… он ведь совершенно серьезно сказал, что я стану женой Юсупова. Что он договорился о выгодном браке и что я ни в коем случае не должна разочаровать Дамира. Что, если я не справилась? Не смогла? Он разочаровался и утром ездил к моему отцу с требованием разорвать договор?

— Я понятия не имею, почему твой отец сказал это, Варя, — серьезного говорит Юсупов. — Ты хорошая девушка, красивая и сексуальная, но женой ты мне не станешь. Ни сейчас, ни потом. Любовницей ты быть не готова.

Я хочу сказать, что готова. Что хочу быть рядом, неважно в качестве кого, но потом беру себя в руки и гордо вскидываю голову. Я Варвара Оболенская, не девка с улицы, чтобы соглашаться на такое!

— Я шла сюда стать твоей женщиной, Дамир, — произношу с горькой усмешкой. — Любовницей я не стану.