Решаю, что сообщу ей о своем уходе в сообщении. Это проще, чем сказать по телефону, и лучше обычной записки ─ уж сообщение-то она наверняка увидит.

Стою в коридоре обутая, одетая, с сумочкой на плече. Оглядываю квартиру растерянным взглядом. Ну вот и все. Готова уходить, а на душе становится совсем паршиво, слезы наворачиваются. Так больно и тоскливо, словно я сюда больше никогда не вернусь даже навестить родных. Но это ведь не так, правда ведь? Мама обязательно остынет и смирится с моим решением. Когда-нибудь…

«Так, не раскисать!» ─ мысленно говорю сама себе, утирая слезы. ─ «Это просто привычка, привязанность. Конечно, ты в стрессе от надвигающихся перемен. Но все ведь к лучшему! Ты ведь именно этого и хотела, освободиться и начать самостоятельную жизнь!»

Чувствую, что уговоры не помогают, а решимость тает все сильнее с каждой секундой. Может, я погорячилась? Может, не стоит этого делать? Ну, ругается мама, кричит, держит меня в ежовых рукавицах и во всем контролирует... Но так ведь всегда было, что тут удивительного или нового? Давно пора было привыкнуть и смириться.

В момент моей внутренней борьбы с самой собой, из комнаты появляется мама. Уже с самого утра лицо у нее злое. Смотрит на меня с прищуром, направляясь к ванной, и испепеляет гневным взглядом. Ни слова не произносит, ни «привет», ни «пока», ни «удачного дня», даже не говорит, какая я бессловесная, бесстыдная и все в этом духе. Зато ее глаза говорят мне многое.

И ее взгляд меня отрезвляет. Грусть куда-то испаряется, и возвращается осознание того, что я приняла верное решение. Провожаю маму взглядом и выхожу из дома, шагая навстречу новой жизни.

Сегодня сумки кажутся еще тяжелее, чем вчера. Понимаю, что просто не дотащу их до остановки без передышек ─ слишком далеко идти. А потому вызываю такси. Очередная бездумная растрата денег, как сказала бы мама, но сейчас для меня это необходимость.

Добравшись до вокзала, захожу в здание, покупаю билет и с трудом прохожу через турникет, цепляя ногами сумки. Поднимаюсь по лестнице и понимаю ─ все, больше не могу. Но едва я собираюсь поставить сумки и отдохнуть, как вдруг из-за спины раздается мужской голос:

─ Давай помогу!

Не успеваю даже ответить, как мужчина сам забирает из моих рук сумки и шустро идет вверх по переходу, широко шагая через ступеньки.

─ Спасибо большое! ─ пыхчу я, пытаясь поспеть за резвым мужчиной.

─ Это куда же ты с такими тяжелыми сумками едешь? ─ интересуется он.

─ В общежитие, ─ отвечаю ему без лишних подробностей.

─ А, ну это дело хорошее, ─ подмечает он и широко улыбается, видимо, вспоминает в этот момент свои студенческие годы.

Электричка подъезжает буквально через несколько минут после моего прихода на перрон. Мужчина все так же любезно помогает мне с сумками и, зайдя в вагон, закидывает их на верхнюю полку.

─ А вы до конечной? ─ перепугано спрашиваю его. ─ Я ведь сама их оттуда не достану…

─ Не переживай, я до конечной, ─ улыбается он. ─ До метро тоже помогу донести, а дальше уже самой придется, а то я на работу опоздаю.

─ Спасибо! ─ киваю ему и радуюсь, что мир не без добрых людей.

Доезжаю до конечной станции и иду к метро в сопровождении моего помощника, посланного небесами. Прощаюсь с ним у входа в место и еще раз благодарю за помощь. Больше таких отзывчивых мужчин мне на пути не встречается, потому дальше тащу сумки сама. И, сев в автобус, понимаю, что мои силы на исходе. Руки трясутся, ладони болят. От остановки, которая находится почти напротив общежития, я уже точно не дойду до нужного дома. Не нахожу других вариантов, как снова обратиться за помощью к Алене, и набираю ее номер: