- Стерва! - оглядывает повреждение. - Это было мое любимое платье.
- Позже какая-нибудь проститутка отдаст тебе свою шмотку.
Хлопает ртом как рыба, выброшенная на берег. Мало чего соображает, что дает мне возможность на побег.
Резко дверь распахиваю, пугая двух девчонок. Они тут же в сторону отскакивают. А я, совершенно не разбирая дороги, несусь через весь зал. На улицу. Скорее на свежий воздух.
Подальше от всего этого. Заглушить бы боль. Вырвать с корнем все чувства.
Ору нечеловеческим голосом ночному городу. Выплескиваю все, что накопилось. Дышу через раз. Сердце болезненно сжимается. Ноги подкашиваются. И вот я падаю прямо на тропинку, шокируя мимо проходящий людей.
Плевать. Насрать с высокой колокольни. Меня раздирают на части какие-то невидимые, опасные силы.
Воздух будто из легких кто-то выкачивает. Становится трудно дышать.
Давит что-то на грудную клетку. Не могу сделать мизерный вдох.
- Ах, - хриплю, скручиваясь пополам.
- Ярослава, ты что там… Ярослава?
Обеспокоенный голос с легкой хрипотцой. Теплые руки прижавшие к себе. Мускулистая грудь, в которую тут же утыкаюсь носом.
Рыдаю. Навзрыд. Не беспокоясь, что макияж может потечь и рубашка опекуна испортится.
- Я… хочу домой, - шепчу, показывая себя перед ним слабой девчонкой. - Отвези меня домой. Пожалуйста…
Молю, вцепившись в ткань и заглядывая в синие, как море, глаза.
В них не отражается ни порицание, ни злость, ни недовольство.
Максим с нежностью смотрит на меня. Так пронзительно, словно может спасти от всех напастей и от всех проблем.
- Ярослава, что случилось?
Укрывает пледом на заднем сиденье. Кутаюсь в него, ощущая, как холод медленно отступает. Даже не заметила, как дико замерзла.
- Я… мне… - отворачиваюсь от Максима.
Не хочу видеть его жалость.
Мне это не нужно. Я домой хочу. Закрыться в комнате и никогда оттуда не выходить.
- Ярослава? - делает еще одну попытку до меня достучаться.
Молчу. Демонстративно глядя в окно.
Понимая, что ничего не добьется, садится за руль и выезжает с парковки.
Едем в полной тишине. Музыка не играет. Слышно лишь наше тяжелое дыхание.
Порой замечаю на себе взгляд Максима через зеркало заднего вида, но никак на это не реагирую. Просто сижу, пропадая в жалости к самой себе.
Никчемная, глупая идиотка… Отец бросил… Ничтожество как твоя мать…
Безжалостные слова Ланы врезаются в память. Отравляя все внутри похлеще серной кислоты. Уничтожая. Причиняя сильнейшую боль.
- Ярослава, поговори со мной.
Мы у его дома. Двери заблокированы. Выхода нет. Максим не отстанет. А у меня нет сил на борьбу с ним и язвительность.
- Зачем… зачем ты согласился на завещание моей мамы? - чувствую, что еще минута и меня накроет волна истерики. - Почему взял меня к себе домой, а не отправил в детский дом? Так было бы проще. Так твоя бы жизнь…
- Что за бред ты несешь?
Двери открываются. Срываюсь из машины, запутавшись в пледе. И если бы не сильные руки Максима, полетела бы лицом на асфальт.
Вновь плачу. Вновь себя не сдерживаю.
Позволяю опекуну меня обнять. Поцеловать в макушку, пытаясь успокоить.
Он больше ничего не спрашивает. Ни на чем не настаивает.
Просто позволяет мне выплакаться. Отпустить на волю все отрицательные эмоции.
И мне вроде как становится легче. Вот так… рядом с огромным как скала мужчиной, перевернувшим всю мою жизнь.
- Успокоилась? - шепчет на ухо, обдавая мочку горячим дыханием.
- Вроде как.
- Тогда пойдем в дом. Тебе надо в себя прийти. В душ сходить и переодеться. А потом, - подталкивает вперед. - если захочешь, то мы поговорим.
- Ага, - просто киваю, зная, что ничего ему не скажу.