Черт, он определенно знал, что делал, глядя на меня так. А я знала, что делаю, когда облизнула пересохшие губы, и чувственно прикусила нижнюю. Разумовский прищурился – а затем наклонился, и впился в мой рот.

6. Глава 6

- Ну что, предсказательница, это ты тоже предвидела? – с хриплым смешком проговорил Артемий, задирая мою майку, и сжимая грудь горячей, крепкой рукой, поглаживая вставший сосок, что так ждал прикосновения.

А я… У меня был шанс сейчас возмутиться, взбрыкнуться, накричать что-то о том, что я не такая… И уйти, гордо и вспыльчиво хлопнув дверью. Так и следовало поступить Устиновой Анне Альбертовне, отличнице на пятом курсе экономического факультета в институте, где руководил Разумовский. Тот, который сейчас сжимал мою грудь. Так сжимал, что я могла бы кончить только от этого.

Но вместо всего я только лишь чуть прогнула спинку, и прикрыла глаза, позволяя продолжить начатое. Скрипнул стул – это Артемий придвинулся ближе, привлекая мое тело, набрасываясь на губы, и сжимая другой рукой ягодицы. О, черт! Я застонала, когда его язык скользнул в меня.

- Знал, что ты горячая штучка, - прохрипел профессор, стягивая мою майку, и с восхищением любуясь небольшой, стоячей грудью с задранными бесстыже вверх сосками.

- Да! – выкрикнула я, когда его губы сомкнулись на груди, а свободная рука гладила и дразнила другую, легко теребя и поглаживая, так, что я сходила с ума.

- Правильно, покричи, конфетка. Я хочу слышать, что тебе это тоже нравится…

Я громко застонала, градус возбуждения резко поднимался от его слов, нехило распаляя меня. Хотя куда бы больше – я чувствовала, что уже мокрая, готовая и жаждущая удовлетворения. Как же хочется кончить на мужском члене! Боже, да я сейчас готова отдать все за это…

А профессор продолжал, словно играясь, заводить меня все сильнее, целуя то одну грудь, то другую, поднимаясь к шее, и впиваясь в рот, выбивая из меня все новые стоны, громче и резче предыдущих… Я ахала, кусала его в ответ, пыталась тянуться к профессору руками, но он просто сцепил их вместе мне за спиной, держа в замке одной своей рукой, открыв себе доступ ко всему телу. Что он творит?! Я с ума сойду, если сейчас не получу его!

- Пожалуйста! – простонала я.

- Что, конфетка? – прорычал Разумовский, и его рука скользнула под мои штаны, лаская через намокшие трусики.

Я всхлипнула, потому что этого было мало. Мало, мало, мало! Мне нужен он, немедленно, внутри!

- Я хочу вас! Пожалуйста, я так вас хочу! – простонала, мотая головой, и чувствуя, как он отодвигает полоску трусиков.

- Хочешь, чтобы я вошел в тебя, да? Хочешь почувствовать его?! Говори, говори со мной, Анна…

- Профессор, пожалуйста, я хочу вас просто до боли! – почти прорыдала я, крутя бедрами вслед за его пальцем, что скользил внутри, делая наслаждение сладкой пыткой.

От моих слов Разумовский резко подхватил меня за талию, уложил грудью на стол, и легко стянул штаны с трусиками до самых щиколоток. Нежно провел ладонью по внутренней стороне бедер, о чем-то выругался, и одним плавным толчком оказался внутри полностью.

- О ДА! – закричала я, кончая в ту же секунду, и истерично прижимаясь задницей к мужчине.

- Твою мать, Устинова, что ты настолько горячая, я и понятия не имел! – горячо зашептал мне в ухо профессор, наклоняясь, и зарываясь рукой мне в волосы.

Он задвигался, чуть сжимая в кулаке мои волосы, и большего наслаждения от легкой боли и невероятного блаженства внизу живота я не испытывала, казалось, никогда в жизни. А профессор, меж тем, все наращивал темп, и я стонала, двигая бедрами к нему навстречу, как могла, не давая ему надолго покинуть меня.