Я молча смотрю на нее. М-да, твою мать, а что я, действительно, ожидал от нее услышать? Слова благодарности? Нет, вряд ли…

А может, я где-то в глубине души до сих пор надеюсь на то, что у нас может все получиться?! Хотя, теперь, когда я у нее есть ребенок от Егора, это тоже вряд ли исполнимая фантазия.

— Так что, Илья?! Мы будем пробовать еду для девочек? Или этой девочкой сегодня буду не я?

Вот же сучка, умеет меня поддеть.

— К твоему сожалению, Лика, — делаю ударение на последнее слово, — этой дамой сегодня являешься ты.

— Неожиданно, — ухмыляется она и, разворачиваясь ко мне спиной, проходит на кухню. При этом виляет задницей так, что во рту пересохло от созерцания ее аппетитных изгибов, а в пальцах приятно зазудело от воспоминания того, как я имел возможность сегодняшней ночью их изучать.

Стоп! Нет! Я тряхнул головой. Об этом надо и думать забыть! Я не могу позволить своей фантазии возобладать над разумом. По крайней мере, не сейчас. Не перед ней.

— Судя по выражению твоего лица, — прощебетала девчонка, и я тут же оторвал свой бесстыжий взгляд от ее прелестей, посмотрел на нее, — ты мне что-то еще хотел сказать. Или я не права?

Даня хлопочет на кухне, беззаботно распаковывая контейнеры с роллами, а я до сих пор продолжаю стоять в дверях и любоваться девочкой моего брата. Какая же она необыкновенная. Такая вся правильная и светлая, что все мои придирки, которыми я до сих пор пытался омрачить ее образ в своей голове, сдохли прямо сейчас, корчась в муках.

— Да, ты права, — глухо произнес ей в ответ, отводя глаза в сторону.

Тяжесть от того, что Даня никогда не будет моей, неподъемным грузом легла на сердце.

— И что же, Илья?! — ее звонкий голос ударяется во мне эхом и оглушительным звуком бьет по ушам.

Хочу сбежать. Сейчас понимаю, что приехать к Дане было плохой затеей. Я оказался не настолько сильным, чтобы сдержать рвущееся наружу влечение к малышке.

— Прости, Даня, — я резко разворачиваюсь и покидаю дом, не найдя в себе сил даже на прощание.

8. Глава 8

В гробовом молчании я сижу на кухне и медленно пережевываю безвкусную роллу.

Сбежал. Опять сбежал.

Смотрю на пустой дверной проем не мигая. Как будто пытаюсь гипнотизировать, надеясь на то, что Илья вот-вот в нем появится. Вернется. Но минуты идут, а там по-прежнему пусто. Сбежал.

Удрученное состояние наваливается на плечи тяжелой плитой, придавливая меня грудью к столу.

Что я сделала не так? Вроде бы ничего компрометирующего не говорила?! Так отчего же он сбежал?

Чем больше я думала об этом, тем дальше заводили меня в тупик догадки. Прокручивая в мыслях наш с Ильей разговор, я анализировала все настолько досконально, что разболелась голова. Объяснения его поведению я при этом так и не нашла. Несколько раз хваталась за телефон в попытке позвонить ему, но потом, чуть остыв, возвращала аппарат на прежнее место. Для себя решила одно: унижаться я больше не буду. Выросла из этого возраста. И если он хочет налаживать со мной и с Мариком отношения, то пусть старается.

Убрав все со стола, направилась в спальню, чтобы проверить на завтра свое расписание. Работу никто не отменял, и что бы я ни говорила, а работать с Мартой мне было в удовольствие.

— Мама, а почему дядя Илья ушел так быстро? — слышу вопрос Марика одновременно с тем, как его короткие ручонки обнимают меня сзади.

— У дяди Ильи появились срочные дела, — улыбаясь ему, треплю волосы на макушке.

— Он даже «пока» не сказал, — надул губки малыш.

— Он попросил меня это сделать, — отвечаю ему и целую в щечку.

— Мам, а мам…