– К-к-какого преступления? – я начинаю заикаться.

– Возле офисного центра «Париж» было совершено нападение на гражданина Сапегина Ивана Сергеевича.

– Сапегина? – ничего не понимая, пытаюсь уточнить я.

Вальцов достает из папки фото избитого мужчины. Во-первых, этот человек мне совершенно не знаком, а во-вторых, как ни крути, невооруженным взглядом видно, что я такие повреждения этому амбалу нанести не в состоянии.

Недоверчиво перевожу взгляд с фотографии на следователя.

– А при чем здесь я? Я к этому Сапегину никакого отношения не имею.

– Карина Антоновна, сегодня свидетели показали, что инцидент начался с того, что какая-то девушка попыталась причинить ущерб имуществу гражданина Сапегина, поцарапала покрытие, разбила фару и проколола колесо, на что и отреагировал хозяин автомобиля. И когда он вышел из машины, к нему подошли трое. Результат беседы вы видите на снимке.

– Еще раз повторяю, я понятия не имею, кто такой Сапегин. Почему вы пришли ко мне? – у меня подступает истерика.

– Потому что один из свидетелей подобрал возле машины ваш пропуск.

– Свидетель? Вам самому не кажется это странным, Дмитрий Валентинович?

– Карина Антоновна, где вы были прошлой ночью с двух до трех ночи?

– Здесь. Я была дома.

– Кто-то может это подтвердить?

Не знаю, во сколько ушел Макс.

– Возможно. А нельзя проверить камеры наблюдения возле этого самого «Парижа» и убедиться, что это была не я?

– Не учите нас работать, Карина Антоновна. Пока все. Возможно, нам еще придется поговорить, может, и у нас в отделении. Я попрошу вас пока никуда не уезжать.

Вальцов поднялся, забрал свою мерзкую папочку и отправился на выход.

– Но меня там правда не было! – следуя за ним, пытаюсь я все же донести свою мысль.

Я чуть не плачу. Вера в родную полицию у меня подорвана еще со времен гибели отца.

– Карина Антоновна, меня ваши красивые глазки не проймут. Вам бы как следует подумать о том, как подтвердить ваше алиби, если оно у вас действительно есть. Преступный сговор, причинение материального вреда… До свидания, думаю до скорого.

И ушел.

А я сползла на пол прихожей.

Когда прошло первое ошеломление, и заработал мозг, первый вопрос, который у меня возник: как он меня нашел. Допустим, на пропуске указаны фамилия, имя и название фитнес-клуба. Если Вальцов обратился туда, то ему назвали и отчество.

Но прописана я по другому адресу, а этот, Полинкин, я нигде не указывала.

Как-то странно это все.

И где это видано, чтобы следователь брал в работу улики непонятного происхождения?

И что за ересь наплел охранник «Амодея»?

Ясно одно, опять пахнет неприятностями.

Конечно, есть шанс, что полиция разберется. Но это если она захочет. А пока все выглядит так, будто меня наоборот хотят впутать. Если только не…

Ход моих и так нестройных мыслей рассыпается как карточный домик от телефонного звонка.

Незнакомый номер. Следователь, что ли, проверяет?

– Что, Карамелька, думала не достану? – я узнаю этот мерзкий, а теперь еще и гундосый голос. – Я тебя предупреждал, что ты пожалеешь? Тебе стоит хорошо поразмыслить, чем бы таким меня задобрить, чтобы никуда не загреметь.

Он бросает трубку, а я бросаюсь в панику.

Теперь понятно, чьи это происки.

Я как сумасшедшая мечусь по квартире. Мне хочется одновременно и спрятаться под кровать, и убежать из дома.

Теперь они точно знают, где я живу, знают мой номер телефона, наверное, знают, где живет моя мама…

Но я же ведь уже попросила Дениса!

Только тут речь идет о каком-то Сапегине, а фамилия Комолова даже не всплывала.

Мне надо с кем-то посоветоваться. С кем-то, кто крутится в этом непонятном для меня мире.