Весь оставшийся день и часть ночи я слонялась по городу, а когда усталость взяла своё – забралась в густые кусты в парке и вырубилась.

Часов около десяти утра была на месте. Клуб-ресторан с небольшим палисадничком и открытой террасой на втором этаже пока не открылся, и можно было спокойно осмотреться.

Волновалась ли я? Сомневалась ли? Не то слово! До того момента, как приедет дамочкин муж оставалась ещё куча времени, а меня уже нездорово потряхивало. Но, сотню раз передумав туда и обратно, я всё-таки взяла себя в руки. И когда в конце улицы показалась наконец спортивная машина с дерзкой жёлто-алой полосой на капоте, я уже точно знала, что пойду до конца.

Тачка была похожа на сверкающую лаком игрушечку, и от неё за версту несло новьём и дорогими понтами. Скрываясь в кустах чуть поодаль, я проследила, как из неё выбрался крепкий, спортивного сложения мужик в тёмных очках и ярких, под стать машине кроссовках и скрылся в здании ресторана.

Дала «клиенту» минут тридцать – сделать заказ и приступить к обеду. Потом ещё минут пять выжидала пока с парковки уйдут вновь прибывшие посетители.

Ладони потные, пульс зашкаливает. Давай, Славка, на счёт три – раз, два… Пошла!

Гвоздь скользил по девственному лаку капота с пугающе звонким скрежетом. Слово из трёх букв впечатывалось в заоблачные понты тачки легко, как клеймо в плечо проститутки. Нацарапав его, я даже замерла на мгновенье, в творческом порыве прикидывая, не дополнить ли текст смайликом, когда в шею сзади грубо впились пальцы. Больно до чёртиков, аж в глазах потемнело!

Как там дамочка сказала – побольше дерзости? Ха! Да никакая дерзость не сравнится с банальным, до усрачки, ужасом. Я не соображала. Вообще. Поймавший меня с поличным мужик волок теперь в здание ресторана, а я изворачивалась и орала благим матом про то, как всех тут порву. Но когда меня поставили перед самим хозяином тачки – резко осеклась. Мгновение, всего одно микроскопическое мгновение, а у меня сердце перевернулось от предательской радости – Гордеев! И уже в следующий миг разочарование – нет, не он. Просто неуловимо похож.

– Паш, какого хрена? – возмутился хозяин. Он сидел за столиком не один, а в компании с солидного вида дядькой. – Что происходит?

– Данила Александрович, она вашу машину покоцала! Новую!

– Ну что тут скажешь, – после тяжёлой паузы, процедил хозяин сквозь зубы. – Попала девчонка не по-детски. Только чего ты её сюда-то припёр? Вызывай комиссаров!

– Так она вот, Данила Александрович! Вот этим! – выложил Паша на столик мой гвоздь. Я невольно сжалась. – Слово из трёх букв нацарапала!

– Хех! – крякнул сидящий за столиком второй мужик. – Смертница!

Хозяин тачки засопел, трепеща ноздрями… и вдруг рассмеялся. Громко и весело, как припадочный! Просто жуть. Даже поймавший меня Паша – и тот растерялся. Его хватка немного ослабла, и я тут же попыталась сбежать, но не получилось. А хозяин тачки, резко оборвав смех, сорвался вдруг с места и, ухватив за химо, поволок меня на улицу. С нашего пути испуганно разбегались официанты, и, задницей чуя, что всё-таки мне конец, я зорала из последних сил:

– Гад! Руки убрал от меня… Да ты знаешь, вообще, с кем связался! Урод!

Но бесполезно, хозяин меня не испугался и хватку не ослабил. Замерев возле машины, он сначала побелел, затем стремительно побагровел.

– Чтобы ты понимала, эта тачка стоит двадцать миллионов! – Показалось, что он меня сейчас просто прибьёт, но он только остервенело сминал в кулаке мой ворот и скалился. – Ремонта на лям-полтора точно. У тебя есть такие деньги?