Надо было не слушать ее, хватать и делать, что хочу. Нафига эти игры в благородство? С девчонками надо не так.

Ладно, Птичка, подожди. Еще неизвестно, за кем будет последнее слово.

Ты – зверек, я – охотник. И ты уже в моем капкане.

Тишину пустынной комнаты прорезает последний звонок на урок.

Надо выбираться и хоть с опозданием, но идти в класс.

Осматриваюсь и ничего не нахожу лучше, чем окно. Второй этаж, но он тут невысокий. Мне не привыкать. Когда занимался паркуром, и не с такой высоты прыгал. Умею. Главное – правильно сгруппироваться.

Распахиваю окно и в лицо сразу же обдает ледяной ветер. Зима же. Внизу как раз сугроб. Нормально.

Встаю на подоконник. Со стороны улицы он обледенел, но я держусь за раму.

Концентрируюсь, собираюсь и только делаю шаг, как слышу:

- Ханов! Не смей! Ну-ка стой!

Этот крик сбивает меня. Я оглядываюсь. В этот момент поскальзываюсь и, пытаясь зацепиться за окно, все же лечу вниз.

Проходят доли секунды и я кричу. От боли кричу.

В общем, приземляюсь неудачно.

- Сссс… - вырывается у меня.

Ко мне подбегает заместитель директора.

- Ханов! Ты что творишь?! – кричит, размахивая рукой. – Что происходит?!

Дальше идет поток каких-то бессвязных предложений. Я не обращаю внимания. Пытаюсь встать и понимаю, что не могу. Черт. Не могу. Опираюсь на левую ногу и вскрикиваю.

- Что?! – орет замдиректора. – Лежи! Только этого нам не хватало!

Достает телефон и куда-то звонит.

На ее крики уже выбежали еще несколько учителей.

Ну супер. Спасибо, Птичка.

«Скорая» приезжает быстро. В ожидании ее меня накрывают чьей-то шубой и на лицах учителей я вижу явное недовольство. Мой поступок может поставить пятно на репутации школы. Но что поделать? Если бы она не закричала, я бы приземлился нормально. Дура.

В больнице меня осматривают, но ничего конкретного не говорят. А я уже чувствую себя лучше. И ногу чувствую. Больно, конечно, но это точно не перелом.

Лежу в палате и смотрю в окно. Я и не помню, когда смотрел на небо. Вдруг открывается дверь. И заходит… отец.

Вот его только мне и не хватало. Сейчас начнется.

- Ну что, сын? – произносит он жестко, глядя на меня исподлобья. – Допрыгался?

- Привет, пап, я тоже рад тебя видеть, - отвечаю с ухмылкой.

- Какого… - осекается, - ты полез туда? Вот какого? Тебе что, дверей мало? Нафига в окно прыгать?

- Что бы я сейчас не сказал, ты все равно не поверишь, - отворачиваюсь. – Ты всегда прав. Давай на этом и закончим.

- Сосунок! – взрывается отец. – Прав Серега – мало я тебя порол.

Серега – друг отца из полиции. Жесткий мужик, который, как мне кажется, в принципе, ненавидит молодежь.

Я молчу. В последнее время у нас с отцом не получается нормального разговора. Он все еще считает себя умнее, взрослее и выше меня. Общается со мной как с ребенком. Как будто мне пять лет.

Да и что я могу ему рассказать? Что какая-то пигалица заперла меня? Самому себе стыдно признаться. Птичка, блин.

- Ладно, я вижу, тебе все равно и на меня, и на себя, - устало произносит отец. – Я не знаю, как еще на тебя воздействовать. С сегодняшнего дня лимит твоей карты ограничен.

Я молчу.

- Тысяча на неделю, - говорит отец. – Все. На мороженое хватит.

Сжимаю губы. Но унижаться и просить не буду. Сам возьму то, что мне надо. Пусть не думает, что я от него завишу.

- Доктор сказал ничего серьезного, - на прощание говорит отец. – Но пару дней здесь полежишь. Пока все точно не проверят и анализы не будут готовы. Потом опять в школу.

- А если я не смогу ходить? – усмехаюсь.

- Значит поползешь, Тимур, - серьезно отвечает отец и его брови сходятся. – На костылях попрыгаешь. Но в школу. Все. Выздоравливай давай. Увидимся в субботу.