Страшная мысль. Убийственная для меня. Прими я её, и мне крышка – без шансов.

– Не надо, – шепчу тихо на выдохе, цепляясь мокрыми пальцами за его бицепсы, но Рома только улыбается, ведя своими губами по моим губами и следя за мной из-под полуприкрытых век.

Так откровенно. Так жарко. Так обжигающе.

– Что не надо, маленькая, м-м? – укус в нижнюю губу, и я резко выдыхаю, поражённая слишком резким ударом молнии в низ живота.

Но мне нечего сказать, точнее есть что, но вытолкнуть из себя слова становится смерти подобно. И Рома видит, что я вся чувственно размазана. Видит и улыбается моей капитуляции. Хотя я ещё что-то могу, что-то пытаюсь ему противопоставить. Прикрываю ладошкой лобок, а второй рукой всё ещё прячу свою грудь от его наглых глаз, но и эти попытки оказываются жалкими.

– Я... я не готова, – бормочу еле-еле связно.

– А так? – шепчет мне в губы парень, и тут же его язык обжигает мой рот, ныряет внутрь и начинает постепенно накачивать мою кровь сладким ядом.

Паника почти оглушает, но ее планомерно душит на корню тот огонь, что уже струится по венам. Выжигает, не оставляя на своем пути ничего, кроме концентрированного наслаждения. И вот уже его ладонь с шеи ползет ниже, отводит мою руку с груди и напряженный сосок опаляет первое прикосновение.

Это слишком остро, почти запредельно. Так, что приходится вытянуться в струнку и привстать на носочки, выгибаясь в его руках. И первый неловкий стон всё-таки срывается с моих губ, я не хочу его издавать, но он всё равно рвётся из меня наружу. И именно он запускает цепную реакцию, а потом и доводит ситуацию до точки невозврата.

Я ещё не осознавала это до конца, но теперь меня глушило понимает очевидного: Рома не собирается останавливаться. Он сделает это со мной. Просто возьмёт и сделает.

– Рома! Рома, подожди, – дёрнулась я в его руках, но меня тут же жёстко осадили, прихватывая за волосы и впиваясь в рот ещё одним сводящим с ума поцелуем.

Мычу, снова впадаю в чувственную кому и отвечаю на толчки его языка, но через мгновение вновь заставляю себя очнуться и повернуть всё вспять.

– Не... надо... ах, – это его зубы прикусили мой разбухший сосок, а я отчаянно вцепилась в его волосы и зажмурилась, переживая почти болезненные судороги, бьющие меня между ног.

А затем ещё один толчок бедрами в меня, чтобы наглядно показать, что ситуация максимально серьёзная. Критическая! И мозги в лепёшку. Установки? Их тоже больше нет – в голове только чистый лист бумаги.

– Рома, – скулю сдавленно, когда он с усилием отодвигает в сторону мою последнюю защиту.

Я не собираюсь убирать ладонь с лобка, а он не собирается останавливаться. И прёт, как танк, поджигая во мне фейерверки один за другим.

Пуф! Пуф! Пуф!

– Давай, маленькая моя, – тихо смеётся Рома, пока его язык порхает по моей шее, а пальцы ласково, но настойчиво поглаживают мои влажные складочки между ног, – скажи мне «нет».

Ещё чуть-чуть, и он нырнёт глубже, и тогда...

О, Боже!

И когда это, наконец-то, происходит, я почти отключаюсь, потому что из моих предохранителей напрочь выбивает все пробки. Так как он делает всё чертовски правильно, а я уже бесстыдно мокрая для него и предательски готовая на всё.

Нет!

И мне бы вопить во всё горло это слово, да только я не могу. Не получается. Потому что я не просто насажена на его пальцы – я подсажена на него как на тяжёлый наркотик. Хочу соскочить, но сила воли давно в отключке или вообще сдохла за ненадобностью.

И вот уже я выпадаю из реальности, закатываю глаза, а потом и вовсе закрываю их от очередного жаркого и глубокого поцелуя в губы, пока его пальцы порхают у меня между ног, планомерно подводя меня к оргазму.