– Спас-сибо, Вор-рон, – всхлипывает Лара. – Ты меня спас.

Почему-то эти слова, такие тихие и грустные, вызывают внутри отторжение. Во-первых, мне неприятно, что малышка пачкает свой ротик моим прозвищем – именем, которое несёт смерть. Во-вторых, фраза о спасении жизни, будто ушат холодной воды, ставит меня на место, показывая, что девочка не видит нашего совместного будущего, потому что своего мужчину за такое не благодарят, ведь это его первая задача: оберегать женщину. Вторая – всецело обеспечивать: деньгами, вниманием, заботой, сексом…

Судя по выравнивающемуся дыханию, Лара снова отключается, на этот раз – засыпает, добившись своего. Маленькая стерва.

А я всем своим сознанием ненавижу неведомого мне Лекса, которого так искренне любит малышка. И что еще хуже, я ведь даже зла ему пожелать не могу, потому что Лара страдать будет.

Задница! Я в полной заднице. Потому что в моей жизни еще не возникало истории, чтобы я боялся кому-то причинить боль. Когда был мелким, мне не хотелось разочаровать стариков, так как боялся остаться совсем один. А потом это всё же произошло, и теперь страха больше нет. Не было. До встречи с этой мелкой чертовкой. Хотя, о чем я? Она – ангел во плоти, испорченный мной ангел. Гореть мне в аду…

Плевать, что будет потом. Но сейчас я четко осознаю одно: сделаю что угодно, лишь бы Лара была счастлива. И не потому, что она подарила мне свою девственность или не оставила подыхать на улице. Просто должен же в моей жизни быть хоть какой-то смысл?! Так пусть им будет эта маленькая крошка.

– Я сделаю для тебя, что угодно, – тихо бурчу себе под нос, скосив взгляд на спутницу.

Сзади начинается возня. Нет, она не могла услышать мои слова, определенно.

– Только не уходи, – едва слышно бормочет Лара.

“Она спит”, – уговариваю сам себя. И еще не факт, что случайно произнесенная вслух фраза относится ко мне, а не к чертовому Лексу. Или еще кому-нибудь. Может, ей мать покойная приснилась?

Но нет, мое сердце все равно срывается на бег, да так, что пусть, словно отбойник, бьет по вискам. И хочется орать в голос. От странного ощущения… Счастья?!

Как бы мне ни хотелось побыстрее добраться до места, однако в Питер мы въезжаем лишь к полудню, потому что по пути приходилось несколько раз останавливаться. Сначала я заливался кофейком, потом в аптеке выторговал нужные уколы, затем еще и в речушке искупался. Не весть что, но хотя бы не уснул за рулем и не угробил принцессу.За всё время Лара просыпалась только один раз. Я помог ей сходить в туалет, залил в нее немного сладкого чая и убедил съесть пару кусочков шоколада.

Останавливаюсь у ближайшей кафешки и пересаживаюсь назад. Аккуратно приподнимаю темную макушку и опускаю на свои колени. Малышка начинает ворочаться.

– Иля, мы в городе, – тихо проговариваю, осторожно поглаживая кончиками пальцев бледную щечку.

Словно бы нехотя, девушка приоткрывает веки.

– Значит мне не приснилось? – со стоном хрипло выдает малышка.

– Смотря что, – не могу не улыбнуться этому хмурому воробушку.

Лара часто-часто моргает, словно бы стряхивая с ресниц остатки сна.

На мою щеку ложится хрупкая ладошка.

– Ты ранен? Боже мой, Рик! Ты же ранен! Больница! Нам нужно в больницу! – Иля подскакивает, жадно разглядывая меня. Губы поджаты, в глазах явно читается тревога.

– Ну да, к брату твоему, – бросаю без явного энтузиазма. Потому что мне мало секундного порыва заботы. Я хочу гораздо больше. Но все внимание сейчас уйдет к гребаному Лексу.

Твою мать! Я же взрослый мужик и мне нахер никто не был нужен. До вчерашнего дня… Неужели я так быстро сломался? Да, черт возьми! И придется костьми лечь, чтобы сделать эту девочку моей безоговорочно. Целиком и полностью. И чтобы вся забота – мне, все внимание – мне, и все ее эмоции – тоже мне.