Чеканя шаг по мокрому кафелю, иду в сторону комнаты персонала. Зачем мне это? Просто, блять, хочу убедиться, что ОНА здесь. Неожиданные сложности с металлобазой, лишили меня возможности встретиться с Алисой в начале смены.

Распахиваю дверь и останавливаюсь на пороге рассматривая достаточно трогательную даже для самого искушенного глаза картинку: подложив под голову упаковку мешков для пылесоса и свернувшись калачиком на потрепанном диване, Алиса сладко сопит.

Не открывает глаз, даже когда дверь за моей спиной случайно хлопает.

Прохожу в комнату дальше и сажусь перед девчонкой на кресло.

Во мне плещется десяток незнакомых эмоций. От злости на то, что она такая вызывающе своенравная и принципиальная до давно забытого сочувствия. Это ж надо так загнать человека. Сколько ей? Лет двадцать пять? В каком возрасте заканчивают институт?

Совсем девчонка же ещё! Губки бантиком, тоненькая - почти прозрачная. Я бы не дал ей и восемнадцати, если бы не аппетитные женские формы, которые сейчас очень красиво выступают в вырезе майки. Очень-очень аппетитные формы. У меня навязчиво подскакивает на них давление.

Осторожно снимаю с Алисы грязный плед и накрываю своим пиджаком, испытывая при этом практически удовлетворение. Вот что с ней делать? Ломать? Или разбудить, накормить и отпустить?

За окнами глубокая ночь. Устало тру глаза. Мне бы и самому поспать не мешало.

Решая отложить разговор, выхожу из подсобки, сталкиваясь в коридоре со встревоженной Леной.

-Бес, не увольняй ее, пожалуйста. Я с мужиками поговорила. Они согласны задержаться по часу и ее норму отработать.

Ты подумай, какие они у меня все жалостливые и идейные!

-Пусть спит, - говорю резковато. - А как проснется, передай… нет ничего не передавай.

Пусть тоже обо мне хоть немного думает эта зараза! Ищет встречи. Пиджак же придется как-то вернуть.

Ухожу в кабинет и погружаюсь в рабочие вопросы. Люди ждут обещанные тачки, и обязательства перед ними никто не отменял. Решаю проблемы с таможней. Оформляю поручительства для ГАИ и перезваниваю перекупам во Владивостоке.

-Бесарион Давыдович, паром готов взять только двадцать машин. Больше не покрывает страховка. У китайцев это строго запрещено.

Морщусь.

-Значит, ты херово договариваешься, Вадик. Напрягись. Когда ты заставляешь меня нервничать, я думаю о том, чтобы найти человека более предприимчивого. Я достаточно понятно изъясняюсь?

-Но Бесарион Давыдович, есть закон…

-Закон в Китае работает неправильно, если ты в нем не шаришь! Как и в России. Найди нормального местного юриста. Сорок тачек должны быть у меня в среду. Все!

Сбрасываю вызов.

Подписываю документы для бухгалтерии и заливаю в себя новую порцию энергетика. Сердце на несколько секунд заходится от дозы кофеина. Мда…

В чем-то мы с этой загнанной девчонкой похожи. Только в отличие от меня, она не может послать все к черту и забухать. Или уехать на неделю отогревать бока к морю. Кстати… это мысль. Может быть ее позвать? Сомневаюсь, что согласится.

Отвлекаюсь на вибрирующий телефон. Черт…

-Доброй ночи, Федор Карлович, - поднимаю трубку.

-И тебе доброй, сынок, - раздается в динамике голос тестя. - Я так понимаю, ты не дома.

-Кто-то же должен в нашей с вашей дочерью семье работать, - хмыкаю. - Сами понимаете, дел у меня по горло.

-А где твоя жена ты знаешь?

Напрягаюсь от его вопроса.

-Судя по последним сообщениям от банка, она отдыхала в ресторане с подругами.

-Значит, тебя совершенно не смущает, что ее телефон вот уже восемь часов недоступен?! Ночью!

-Послушайте, Федор Карлович, - проглатываю острое желание послать старого генерала на хер. - Моя супруга - взрослая, совершеннолетняя женщина. Почему я должен контролировать ее место положения? Может быть, она просто спит!