- Я хочу такое как у этой девочки! И туфли! – Дарина опять показывает характер.

- Эту девочку зовут Арина, она представилась. Невежливо называть её «эта».

- Ты сам только что сказал «эта»!

- Я тебя копировал. Чтобы ты поняла. Скажи – хочу платье как у Арины.

- Хочу платье лучше, чем у Арины! – топает ногой! Ого! Кто-то у меня получит!

- Так лучше, или такое же?

- Давайте я вам покажу, что у нас есть, подберем вам самое-самое, - подключается тётя Ника. – Мама подойдет?

- Да, минут через десять, она там в обувном зависла.

Вижу, что лицо Сони вспыхивает ярче. Не готова к встрече с моей мамой.

- Арина, ты насмотрелась на себя? Иди переодевайся.

- А я хочу посмотреть, что девочки выберут.

- Котик, у нас времени нет, мы же еще хотели зайти в книжный, и в кино.

- В кино? На мультяшку? Мы тоже собираемся.

Подхожу ближе к Соне. Смотрю на неё внимательно. Почему-то она снова кажется такой уязвимой, ранимой. Когда она такая я забываю обо всем. Хотел обидеться на неё за то, что она меня вычеркнула из своей жизни, не захотела помочь в работе. Но это глупо. Я мужчина. Я не должен обижаться на женщину.

Как говорит мой отец – даже если виновата она – проси прощения. Правда, с Варварой это не прокатывало. Точнее… прокатывало, но подзадолбало. Потому что просить прощения приходилось постоянно. И это была игра в одни ворота.

Понимаю, что больше я так не хочу.

Хочу по-другому.

И не с Варварой.

- Сонь…

- Что? – поднимает на меня свои синие глазищи, губы у неё такие влажные, словно она ела леденец, сладкие, наверное.

- Прости меня.

- Прости меня…

Говорим одновременно и улыбаемся.

- За что?

- За что?

Опять! Да что ж такое!

Теперь уже смеемся тихонько.

- Говори ты, - Говорю я ей.

- Я не должна была так поступать. Этот конкурс, твоя работа. Я помогу. И… денег не надо.

- Это же тоже твоя работа – быть моделью? И время. Поэтому я заплачу.

- Нет. Я не возьму, правда. Ты… ты и так помог. Нам тут с Ариной такую скидку сделали!

- Вы теперь лицо магазина. Ника вообще, наверное, готова вас бесплатно одевать.

- Да, я думаю, она хотела, но поняла, что я не соглашусь.

- Почему? – смотрю удивленно, я реал не понимаю. Что тут такого?

- Ты не поймешь.

- Объясни.

- Ну… - Соня закусывает губу, отворачивается, разглядывая плакат. – ты же нас не для магазина снимал, да? И не для журнала. Просто… решил мне помочь таким образом, да?

Чёрт… она не должна была узнать, что та фотосессия… Мне стыдно.

- Прости…

- Понимаешь, когда нет проблем с деньгами, наверное, это нормально. Воспринимается по-другому. Я… - она снова спотыкается на слове, - для меня некоторая… благотворительность… это унизительно, понимаешь? Словно мне в лицо бросают – я ничего не стою. Я могу заработать. Мне не надо дарить.

Она говорит тихо, я понимаю почему – чтобы Ника не услышала и не приняла на свой счёт.

- Сонь, прости, я… я остолоп. Кретин.

- Не надо. Ты просто… не всё понимаешь.

- Это точно. Но… теперь – мир?

- Мир.

Она улыбается, а мне хочется притянуть её, обнять. Но… тут нельзя. Зато я знаю, где будет можно.

- В кино пойдем вместе?

- А удобно? Вы же… вы же с мамой?

- О, мама в кино точно не пойдет, для этих целей есть я!

- Всем привет! Ау! Вы где?

Вот и моя любимая нарисовалась! Мама у меня отличная, яркая, модная, бывшая актриса, хотя она говорит, что бывших не бывает. И иногда снимается в проектах отца, но так, очень редко. Занимается домом, семьей, мной – Слава Богу уже не так яростно, как раньше – девчонками. Кажется, не прочь еще кого-то родить. Правда, когда ей говорят об этом, она хохочет и сообщает, что готова к внукам. И буравит меня взглядом. Конечно, готова она! Лекции о предохранении я в свое время вынужден был выслушивать регулярно!