- А мне кажется, что ты ему нравишься. Ты же не видишь, как он на тебя смотрит?

- Как? – улыбаюсь, потому что уверена, моя сестрица нарочно придумывает.

- Вот так! – Аришка таращит глаза, открывает рот. Получается очень смешно и совсем не похоже на Даню. И я сомневаюсь, что он смотрит именно так. Смеюсь, и ласково глажу сестренку по голове.

- Салат готов, садись за стол.

- А с чем салат?

- С «таком», - Вспоминаю, что так всегда говорила бабушка. – Сейчас еще макароны будут и соус «болоньезе».

Моё счастье, что макароны Аринка любит, и соус тоже, а я его удачно ухватила по акции.

Накладываю сестрёнке в её любимую тарелку с диснеевскими принцессами, сажусь рядом. Мне есть совсем не хочется.

- А ты? Опять на диете? Надо кушать! А то ты будет тощая и некрасивая, как Варвара.

Имя заставляет меня встрепенуться.

- Какая Варвара?

- Которая Михайловна. Она злая и тощая. Её никто не любит.

Эх… Увы, моя сладкая, кое-кто её очень любит.

Сжимаю зубы, а потом накладываю себе полную тарелку макарон, и даже сыр натираю на терке. Не хочу быть как Варвара.

После ужина читаю сестре книжку про Волшебника Изумрудного города, она засыпает, а мне не спится.

Я думаю о том, что зря так резка была с Да Винчи. Зря.

Пару дней Даню не вижу. Пытаюсь себя уговаривать, что это к лучшему, но червячок гложет.

Мне стыдно, что я ему отказала, заявила, что не буду больше его моделью. Стыдно, потому что поставила личное выше творческого. Знаю, что ему было нужно сделать серию, что он хотел попасть на какой-то важный конкурс. Кручу в руках телефон, который жжёт руку.

Уговариваю себя – напиши ему, напиши, напиши!

И… не могу.

Надеюсь просто встретить его на студии и выяснить всё. Но вместо него в один из дней сталкиваюсь с Варварой Михайловной.

- Красовицкая, нам нужно поговорить, зайдите в мою аудиторию, пожалуйста.

Она говорит это с таким видом, будто аудитория её личная! На самом деле у нас нет помещений, которые закреплены за определенным педагогом. Есть несколько преподавателей рисунка, к примеру, они занимают три аудитории, меняясь. Акварелисты занимают другие помещения. Графисты – третьи. Есть общие залы, например греческий и римский. Есть зал импрессионистов и зал абстракции.

- Я на занятия опаздываю. – Отвечаю немного резковато, просто так получается. Не у меня желания с ней говорить.

- Это всего на пару минут. Не задержу, зайдите.

Она говорит таким официальным тоном, на «вы». Но всё меняется, стоит ей только закрыть дверь.

11. Глава 11

- Соня, ты… Прости, что я не в свое дело лезу, но… Ты что, поссорилась с Даней, да?

Смотрю на Варвару и не очень понимаю, с чего вдруг она говорит таким мягким, елейным голоском, и чего, собственно, она от меня хочет?

- Сонь, я знаю, что он работал с тобой, снимал тебя для конкурса. Это для него очень важно. Не знаю, что там у вас произошло, но… ты же сама понимаешь, что нельзя смешивать личные отношения и профессиональные, да?

- Знаю. Но я ничего не смешивала.

- Я понимаю, тебе неприятно, что вас застали в такой… ну, в таком виде. Представляю, как тебе было неловко, учитывая, что вы действительно просто работали. Но я знаю, что Данила ходил к Ирине Вениаминовне, что он всё объяснил, и никаких претензий к тебе ни от кого нет.

Молчу. Очень хочется сказать ей, что претензии как раз были. И именно директрисе удалось всё замять. Пока. Кто знает, что будет в следующий раз.

- Что вы от меня-то хотите? – задаю прямой вопрос, потому что мне непонятно к чему она клонит.

- Пожалуйста, помоги ему, Сонь? Ему надо закончить серию фото. Без тебя никак, в там сроки поджимают. Еще и Новый год на носу, у Дани в школе концерт репетиции, он совсем вымотался. – она опускает голову, проводит ладонью по лицу, такой томный жест получается, и вся она такая… Женственная до тошноты. Хрупкая, нежная… Я знаю, что именно таких любят мужчины. Читала об этом. Таких им хочется защитить. Срабатывает что-то на уровне инстинкта. Сначала как охотнику догнать, схватить, а потом защищать, как свою собственность.