– Разве у тебя совсем нет друзей?

– Есть, конечно, уйма. Не думай, что я такой уж бедный и несчастный и что мне совсем не с кем перекинуться словом.

– Я совсем не то имела в виду!

– В школе все нормально, у нас там своя компания. А вот после школы… Понимаешь, у нас учатся два типа ребят. Одни – законченные ботаны. Они грызут гранит науки и во всем всегда первые. Предел их мечтаний – нарыть каких-нибудь красоток в Интернете. Есть еще и другие – понтовые парни. Они ходят на вечеринки, клеят девчонок, пьют и вообще – для них я бесхарактерный слабак.

– Ты не слабак и не бесхарактерный.

– У мальчишек вообще все по-другому. Есть приятели, но они по-настоящему тебе не близки. Если только ты не голубой, а я уж точно нет, несмотря на все байки, которые рассказывают про Халмеровскую школу и про пресловутые свидания за велосипедным навесом.

Я хихикаю. Как-то за Магдой приударял восьмиклассник из Халмеровской школы, так вот он клялся, что половина одиннадцатого класса бегает за велосипедный навес.

– Хорошо, наверное, куда-нибудь ходить с друзьями, такими как ты и эти две девчонки.

– Надин и Магда. Они обе мои лучшие подруги.

– А кто из них тебе больше нравится?

– Обе одинаково.

– Вы никогда не ссоритесь?

– Ну, спорим иногда. В прошлом году Надин гуляла со своим кошмарным бойфрендом, и мы ее видели не слишком часто. Зато сейчас у нас все вот так. – Я скрещиваю пальцы свободной руки.

Хотя наши ладони взмокли от пота, мы по-прежнему не разнимаем рук. Мы уже почти пришли в парк. Минуту или две покачаемся на качелях – и домой.

– А сейчас у Надин есть парень?

– Нет.

– Как пить дать, парень есть у той, болтушки с красными волосами.

– У Магды? У нее тоже никого нет.

– А у тебя, Элли?

Я выдерживаю паузу и мотаю головой.

Рассел улыбается:

– Отлично… Ты будешь иногда гулять со мной?

– Я сейчас ровно этим и занимаюсь.

– Нет, я имею в виду – ходить в пиццерию или в кино.

– Ладно.

– Как насчет встречи завтра?

– Если хочешь.

– Тогда в семь. Я буду ждать тебя перед торговым центром. В руке у меня будет альбом для рисования – если ты забудешь, как я выгляжу.

– Договорились, а сейчас мне пора домой. Уже поздно.

– Да что ты, совсем не поздно. Гляди, еще дети играют.

Действительно, в темноте на каруселях кружится какая-то малышня. Дети грызут чипсы и отхлебывают кока-колу прямо из бутылки.

– Ну знаю, еще не ночь, но мне надо было быть дома вечность назад.

– Но мы ведь еще не покачались. Ну, Элли, один разок.

– Ладно. Качаемся разок и уходим. Один-единственный раз.

– Заметано. Мне нравится, как ты разговариваешь, Элли. Ты совсем не похожа на других девчонок.

По растущей пучками траве мы идем к игровой площадке. Я втайне поздравляю себя, что не надела высокие каблуки. На мне красные видавшие виды кроссовки, их резиновые подошвы протерлись почти до дыр, но я чувствую себя так, будто подскакиваю на пружинках. Неужели это происходит на самом деле? Я иду за руку с парнем, и ему нравится, что я ни на кого не похожа. Я ему нравлюсь, нравлюсь, нравлюсь…

Мы подходим к качелям, и я вспоминаю, сколько раз уже здесь бывала. Сначала с мамой – от этих мыслей у меня щемит в груди, ведь мне и сейчас ее очень не хватает и я всегда о ней думаю. Потом я была здесь с папой – однажды он так сильно меня раскачал, что я чуть не сделала «солнышко». Теперь папа раскачивает Цыпу. Один раз Цыпа вылетел с сиденья и чуть не разбился. Мы с Магдой и Надин тоже тусуемся летом в парке – часами обсуждаем шмотки, косметику, прически, рок-звезд и парней.

А теперь я здесь с парнем, он качается на качелях, и я тоже качаюсь, и мои кроссовки взлетают выше тополей, окаймляющих парк. Я откидываю голову назад, и мне кажется, что раскачиваюсь еще сильнее. Голова идет кругом, и когда я останавливаюсь и спрыгиваю с сиденья, земля под ногами шатается и все плывет перед глазами.