И вот уже Георгий Степанович и Мария Степановна вышли к гостям. Бледные и голодные. Мужчина запер на ключ входную дверь.

– Простите, друзья… Но все делается к лучшему…

Женщина улыбнулась, оскалив зубы, два клыка неестественно выпирали вперед. Она бросилась на своего мужа. Как только его оторванная голова отлетела в камин и раздался жуткий женский визг, Воронцов начал действовать. Хладнокровно и решительно.

Мария Степановна как раз уже впилась в горло старшей Друхловской. Первый заряд попал ей в брюхо и откинул вампиршу с ее жертвой в сторону стены. Забрызгав пространство багровой кровью, чудовище замерло. Георгий Степанович, к этому времени уже разделавшись с Натальей, продолжал пировать: наскоро прокусив шею верещащей дочки Друхловских, он пытался вдоволь напиться ее кровью, поэтому не сразу понял, что происходит. Выстрел прилетел прямо в затылок. Мозги упыря вперемешку с кровью и частичками черепушки обрызгали уже бездыханное тело укушенной Конкордии. Воронцов поспешно перезаряжал ружье. К этому моменту Мария Степановна пришла в себя и еще больше рассвирепела. Глаза налились черной кровью, она издала гортанный вопль и бросилась рывками в сторону Воронцова.

Первый выстрел пришелся мимо женщины и прилетел аккурат в спину старшего Друхловского, пытавшегося отпереть ставни и вырваться на улицу. Второй выстрел оказался удачнее. Заряд раздробил коленную чашечку и оторвал упырихе левую ногу. Мария Степановна упала на пол и, извиваясь от боли и испуская ультразвуковой крик, поползла в сторону Воронцова. Из перебитых вен фонтаном брызгала темно-красная кровь. На новые заряды времени уже не было. Врач бросил ружье на пол и, достав из сапога серебряный кинжал, рванул к окровавленной вампирше, схватив ее за волосы. Удар, еще удар, потом еще. И так, пока тварь не перестала подавать признаки жизни – если, конечно, предположить, что она была живой.

Воронцов хотел было выдохнуть с облегчением, как вдруг услышал мерзкое чавканье. В другой части комнаты вернувшаяся к жизни Конкордия пила кровь из камердинера, а в несчастную, потерявшую сознание Дашу вцепилась очнувшаяся и невероятно голодная Друхловская. Руки сами потянулись за ружьем. Заряды заняли свое место, теперь оставалось только стрелять. В комнате повисла жуткая звенящая тишина. Старший Друхловский и старший Караваев уже отправились на тот свет. Два мертвых упыря лежали на полу. Значит, теперь нужно было закончить дело с новообращенными. Воронцов это чувствовал. Сюжет сам толкал его к этому. Сколько бы ему не хотелось нажимать на спусковой крючок, но дело должно быть завершено.

Конкордия наконец заметила, что за ней наблюдают. Она отпустила обмякшего камердинера на пол и медленно поднялась. Ее взгляд исподлобья не внушал ничего, кроме страха. Воронцову было жалко эту девушку. Молодая, добрая, веселая. Просто ей не повезло оказаться не в том месте не в то время. Рыжие волосы и кровь на лице в какой-то момент слились в один цвет – цвет приближающейся смерти. Она стремительно бросилась на гостя – это был такой желанный ужин!

Выстрел отбросил ее обратно к стене. Дробь изуродовала ее юное лицо, оголив разодранные связки мышц и кровяных сгустков с раздробленными костями. Но тварь еще извивалась. Лежа на полу, она пыталась встать, пыталась кричать, пыталась огрызаться, бульканье крови в остатках раздробленной гортани было сродни реву загнанного и умирающего сказочного зверя. Воронцов встал прямо над ней.

– Да избави Бог тебя от страдания…

Второй выстрел – и ошметки черепа с оранжевыми горящими волосами разлетелись по комнате.