Проявления инфантильной сексуальности, таким образом, не только существуют, но и выглядят извращенными по своей природе. Элемент извращенности затрудняет принятие ее как нормального, здорового, обычного и необходимого явления. Даже сейчас некоторые авторы, которые в других отношениях принимают принципы аналитической психологии, предлагают пути и средства воспитания, которые привели бы к уничтожению тех или иных компонентов сексуальных побуждений (стремление к сосанию у грудных детей, анальные интересы ребенка более старшего возраста, фаллическую мастурбацию), как будто они оказываются нежелательными или ненормальными явлениями или следствием неблагоприятных условий окружающей среды.

С другой стороны, доказательств существования и проявления различных инстинктивных компонентов на протяжении последних 20—30 лет было собрано достаточно много. Наблюдения за маленькими детьми проводились во всем мире при различных внешних условиях (нормальных, счастливых, несчастливых обстоятельствах семейной жизни, жизни в группе и т. д.).

Конечно же, агрессивный характер детских сексуальных побуждений не остался незамеченным. Сперва эта особенность приписывалась собственной природе детской сексуальности, позднее она стала рассматриваться как проявление другой группы инстинктов – деструктивных побуждений.

Агрессия, стремление к разрушению, их проявление и их развитие сейчас находятся в центре интересов динамической психологии. Это напоминает интерес к развитию сексуальных функций, наблюдавшийся в начале века.

На самых ранних стадиях агрессивная энергия также должна находить выход в теле ребенка, подобно тому как сексуальная энергия (либидо) может проявляться в аутоэротических действиях. Примером служат действия, при которых дети бьются головой, – самодеструктивный эквивалент аутоэротическому действию ритмичного покачивания. Дети бьются головой реже, чем качаются, эта активность находится на грани нормального и аномального поведения и иногда может действительно стать причиной повреждений. То же верно по отношению к другим, более редко встречающимся самодеструктивным действиям: вырыванию собственных волос детьми грудного и младшего возраста.

В связи с этим сошлюсь на работу Хоффера «Рот, рука и эго-интеграция» (Hoffer «Mouth, hand and Ego-Integrftion», 1949a) и другие его работы в этой области (1950а, 1950в). Обсуждая случай с психически нездоровой девочкой грудного возраста, которая тяжело травмировала руки, кусая их, хотя еще не могла пережевывать пищу, Хоффер (Hoffer, 1950a) иллюстрировал следующее положение: тогда как в течение первого года жизни сосание большого пальца или другой части руки является нормальным аутоэротическим проявлением, укусы как самодеструктивные действия ненормальны и проявляются только у детей с дефектами и психозами. Начиная с этой стадии существенным для нормального развития ребенка оказывается то, что агрессивные побуждения должны быть перенаправлены с тела самого ребенка на живые или неживые объекты окружающего мира.

На более поздней стадии агрессия вновь может проявляться в самодеструктивной форме. Но теперь она включена в суперэго и направлена против эго, а не против тела.

В отношениях ребенка с объектами окружающего мира эротические и деструктивные элементы так тесно связаны друг с другом, что трудно выделить в любой отдельно взятой реакции, что именно присутствует в ней от каждого из этих инстинктов. В каждой фазе прегенитального развития агрессивная энергия оказывается обязательным дополнением к сексуальным (либидозным) побуждениям. Знакомые нам картины поведения ребенка всегда включают в себя оба элемента. Мы находим естественным, что первая эмоциональная привязанность грудного ребенка вначале к материнской груди, а затем к самой матери демонстрирует те же характерные качества агрессивной, ненасытной жадности, которые мы замечаем и в его отношении к еде. На оральной стадии ребенок разрушает то, что присваивает (сосет сухие предметы, пытается все поместить внутрь себя). На другом, анальном уровне слияние эротических и агрессивных тенденций очевидно даже для неопытного наблюдателя. Любой, кто имел дело с годовалыми детьми, замечал особо прилипчивую, собственническую, досаждающую, изнуряющую форму их любви к матерям, такие требовательные отношения, которые доводят практически до болезни многих молодых матерей. Мы знаем далее, что особая сексуальная назойливость детей приводит к разрушению всех неодушевленных предметов, на которые оказывается направленной; с любимыми игрушками обычно дурно обращаются; домашних животных приходится защищать от агрессии, которая неизменно совмещается с любовью, проявляемой к ним их маленькими владельцами. Мы понимаем, что на прегенитальных стадиях это не ненависть, а агрессивная любовь, стремящаяся разрушить свой объект.