Слова Виктории вызывают во мне такие же ощущения, как если бы кто-то со всей силы вдарил мне под дых. Смотрю в зеленые глаза, которые блестят от непролитых слез, а в груди разливаются разочарование и брезгливость.

- Ах, вот оно что…, - выплевываю я, - Спасибо за откровенность.

Тори прижимает ладонь к губам, поняв, что сболтнула лишнего и крепко зажмуривается.

Срываю со стула китель и иду к двери.

- Данияр! - бросается за мной Тори, - Прости, я совсем не это хотела сказать!

Сжимаю ее руки, заставляя выпустить ткань рубашки из судорожно сжатых ладоней.

- Не подходите ко мне так близко, Виктория Сергеевна, - цежу, не размыкая сжатых челюстей, - А то, ненароком скомпрометируете себя в глазах подчиненных.

Тори всхлипывает, слезы струятся по ее лицу, прокладывая мокрые извилистые дорожки.

Вид плачущей женщины совершенно не трогает меня. Рывком распахиваю дверь и выхожу из кабинета.

ВАЛЕРИЯ

Верчусь перед зеркалом, придирчиво оглядывая себя, а потом сжимаю дрожащие ладони.

- Лера! – орет брат, - Я обед приготовил!

- Пошел к чертовой матери вместе со своим обедом! – рычу я.

- Лер, ну остынет же всё, - жалобно тянет брат, - Я что, зря старался?

Мстительно улыбаюсь и подмигиваю своему отражению.

Ага, щас! Побежала, и волосы назад! Думает, пожарил несчастную курицу, и я из-за этого всё прощу? Не на ту напал!

Дразнящий аромат достигает моей спальни, и я втягиваю в себя воздух.

- Лерка! Я жду!

- Отстань! Я не хочу есть!

Словно желая опровергнуть мои слова, желудок издает глухое утробное урчание.

Дверь моей спальни распахивается, и на пороге возникает Олег.

- Лер, ну хватит дуться…, - начинает он, а потом изумленно присвистывает, - Ох, ничего себе…!

Брат прислоняется плечом к дверному проему и окидывает меня оценивающим взглядом.

- Ты куда так вырядилась?

- Не твоего ума дело!

Провожу ладонями по бедрам, разглаживая складки платья, которое облегает моё тело как вторая кожа, и раздумываю, следует ли мне примерить что-нибудь другое. Жаль, что не с кем посоветоваться. Хотя…

Смотрю на брата, прикидывая, подходит ли он на роль модного критика.

- Слушай…, - неуверенно начинаю я, - Ты же вроде как мужчина…

Брат приподнимает брови вверх и издает тихий смешок.

- Рад, что ты это заметила.

- Олег, я не настроена на шутки, - мрачнею я, - Мне нужно услышать твое мнение.

- О чем?

- О моем внешнем виде.

Развожу руки в стороны.

- Как тебе?

- В каком смысле?

- Как я выгляжу? – тупость брата начинает меня раздражать, - То есть… Вот, что бы ты сказал, если бы я не была твоей сестрой и ты увидел меня впервые?

Олег скребет ногтями затылок, а потом смотрит мне в глаза.

- Тебе правду сказать?

- Конечно.

- Я бы сказал…, - произносит он, а потом замолкает.

- Ну же! – тороплю его.

- Только, чур, не обижаться.

- Да говори уже!

- Я сказал бы…, - плечи Олега начинают мелко трястись от сдерживаемого смеха, - «Сколько берешь за ночь, малышка?»

- Ах ты гаденыш!

Хватаю подушку и швыряю её в брата. Тот пригибается, ловко уворачиваясь от «снаряда».

Недолго думая, беру в руку расческу.

- Лер! Лер! – орет Олег, поднимая руки вверх, - Не надо! Я сдаюсь!

- Пощады не будет, - кровожадно шиплю, прицеливаясь.

- Ты ведь сама просила сказать правду.

Опускаю руку и горестно вздыхаю.

- Неужели всё настолько плохо?

- Всё зависит от цели, которую ты преследуешь, - хитро прищуривается брат, - Если она заключается в стремлении найти парня на одну ночь – ты подобрала удачный прикид.

- Мне всё это снять?

- Ну, зачем же снимать всё? – Олег растягивает губы в глумливой улыбке, - Куртку можешь оставить. Она прикрывает твои… Эм… Прелести.