Какова была вероятность, что старый параноик, отделившись от штабной ставки, выберет в качестве жилища старинный дом рядом с рынком кальмирской столицы? Тридцать два процента. Это немного, но другие варианты были еще менее вероятны. Близость рынка напоминала ему о родном доме, а штат личных телохранителей нуждался в пространстве, так что оперативники «Серпа» получили директивы изучить большие постройки в обозначенном районе.

Однако в общем уравнении кое-что не сложилось – адъютант генерала бесследно исчез. Какая своевременная прыть. Но если его успели предупредить, почему он не прихватил с собой дорогого командира?

Я посмотрел на магическую репродукцию облика Измаил-бея. С плотного листка картона ответил взглядом высокий крепкий крючконосый тарцарец слегка за тридцать в феске и темно-синем мундире с орденами.

После нескольких допросов появились подозрения, что с памятью нашего пленника кто-то успел поиграть, Эсмир-паша путался, отвечая даже на простейшие вопросы. Раз за разом он менял свою точку зрения, допускал неточности в деталях, но при этом оставался искренен. Энхель Алексий, главный бортовой маг «Вечного голода», проведя некоторые исследования, заключил: на разум генерала в недавнем прошлом воздействовали магическим путем, то есть довольно грубо была удалена часть воспоминаний. Являясь прежде всего боевым магом, Алексий не мог сказать больше, но был уверен, что совсем скоро на генерала нападут все старческие болезни, связанные с ослаблением мыслительных способностей.

Что ж, игра началась, и противник сделал свой ход одновременно со мной.

Винтеррейк и Гассельская империя выразили свое недовольство вмешательством Мескии в тарцаро-кальмирский конфликт.

С гассельцами все было понятно, они превратили противоборство с Мескией в основную доктрину своей внешней политики. Что же до Винтеррейка, то двадцать – тридцать лет назад это человеческое государство не посмело бы и пискнуть, но за это время оно стало очень сильной державой с развитой экономикой, промышленностью, крепкой идеологией и толковым правителем.

Сын прежнего кэйзара Карла Третьего Вильгельм Второй, несмотря на все жизненные преграды и работу мескийской агентуры, смог стать кэйзаром, достойным своего титула. После мягкого миролюбивого отца, кэйзара-просветителя, Вильгельм Второй, идейный наследник своего деда, кэйзар-полководец, пробудил Винтеррейк ото сна и провозгласил начало новой эры. «Я дам вам цель и поведу к ней!» – заявил он.

Намного важнее было то, что Вильгельм говорил от лица всех значимых членов Северной коалиции: Таленмарка, Остеркрецце, Кравеции, Мергера, стран, с которыми расчетливый кэйзар давно и успешно налаживал дипломатические и родственные связи. В частности, он женился на старшей дочери Густава-Августа, короля Таленмарка. В то же время старый Густав-Август намеревался выдать младшую дочь за имезрийского грандрекса Вигго Адриана Меллета, а Имезрия – это еще одна страна с большой армией и сильным флотом. Север поднял голову.

Установление контроля над демилитаризованной зоной заняло три дня, после которых древний город перешел под полный контроль мескийского миротворческого контингента. Дирижабли с продовольствием разгрузились, была расчищена территория под огромный госпиталь, в котором сразу появилось множество пациентов. Мы кормили, выхаживали и всячески помогали жертвам войны, женщинам, детям, старикам, раненым защитникам города. Из Мескии привезли кучу корреспондентов вместе с чародеями для создания карточек. Огромный лакуссер