– Но Имана – вполне исторический деятель, – не унимался второй, полный господин с открытым, располагающим лицом.

– Имана Рескидделат была сумасшедшая. Глубоко больная на голову дама, – хрюкнул мордастый. – А с тех пор, как ее высочество близко пообщались с драконом, они и сами...

После чего наконец случилось то, что должно было случиться. Лонси даже улыбнулся: разговор, которому он невольно оказался свидетелем, был ему крайне неприятен, и очень хотелось, чтобы именно это и произошло.

Быстрым упругим шагом к мордастому приблизился высокий офицер в парадной форме королевской авиации. На красивом лице его было написано бешенство. Крикун уставился на авиатора багровыми глазами. Стало видно, что он сильно пьян.

Кулак офицера без замаха влетел в налитую кровью морду.

За спиной Лонси негромко засмеялся Кентаяс.

Люди вокруг замерли, стали отступать подальше. Матери прятали за юбками маленьких детей. Кто-то звал полицию.

Мордастый лежал на земле, с трудом поматывая головой. Его тучный собеседник застыл в полупоклоне, умоляюще взирая на офицера. Тот, совершенно спокойный, лишь немного бледный, медленно растирал костяшки пальцев. Лонси, затаив дыхание, ждал, что будет. Наконец офицер усталым движением отряхнул руки и отчетливо выговорил:

– Благодаря этой особе военно-воздушные силы нашей Родины превосходят оные же наиболее предполагаемого противника более чем в два раза только количественно. Будьте любезны, сударь... – и вдруг лицо авиатора исказилось усмешкой, – зажуйте носки, – закончил он и развернулся.

Полный господин, стряхнув оцепенение, ринулся подымать приятеля.

– А-а... – одурело хлюпал мордастый. – Э-э... это воз-змутительно...

– Не стоило так кричать... Подумайте, вас могли взять под арест!..

Лонси выдохнул. Конечно, чрезвычайно неприлично было вот так смотреть, зеваки – самые низкие люди, и родители сказали бы ему, что стыдятся. Но родители были далеко. Лонси всегда нравилось смотреть на уличные драки. Это будоражило кровь. А драка, сопряженная с вопросами чести, будоражила кровь вдвое острей.

Подумалось, что офицер вряд ли стал бы мараться о пьяного дурака, не упомяни тот дракона. Дракон – это была тема весьма щекотливая. Молодые дворяне боготворили принцессу. Во время ее отсутствия сыновья лучших семей Ройста планировали собственную спасательную операцию без оглядки на командование армии. Каждый желал быть тем рыцарем, который спасет принцессу из лап змеедемона.

Тем злосчастным утром ее высочество отправилась в семичасовой одиночный рейд до Амм-Лациат и обратно. Лириния честно завоевала звание аса. Машину ее обследовали перед полетом лучшие, лично преданные маги-механики, они клялись, что все было исправно, ресурс израсходован менее чем на десять процентов. Авиаторша же предпочитала не распространяться о причинах аварии. Отказали какие-то схемы или сама Лириния предприняла слишком рисковый маневр, но ей пришлось катапультироваться в самых диких районах Северных Лациат. Отъявленнейшие сорвиголовы-горцы не решались показываться там, где обитал лютый демон, принимавший обличье летучего змея.

Принцесса вернулась сама. Через месяц, на рейсовом паровике.

А спустя какое-то время по городу поползли слухи. Поговаривали, что домой возвратилась Лириния лишь телом, душу же ее дракон оставил себе...

– Лонши, – сказала Неле, оторвав мага от возвышенных размышлений, – а правда, чего они ш Воином шделали? Куда-то увежли.

...он был совсем не злой.

По крайней мере с виду. Неле увидала его, когда глаза привыкли к темноте, и едва не села на пол – таким огромным оказалось облегчение. Девушка сама удивилась, как сильно, оказывается, боялась все это время. Так боялась, что даже до конца не понимала насколько. Она привыкла во всем подозревать подвох и в аллендорских манускриптах его тоже подозревала. Кто их знает, этих равнинников! Они послали за нею с Лонси теней, они решили обмануть богов и великих магов, как же ждать правды?