– В общем-то…

Герман выглядел растерянным. И не отводил глаз от ломика в его руке.

– Так ты это ищешь? – Александр качнул тяжелой железкой.

– В общем-то… Да. Это.

– На. Возьми.

– Откуда он у тебя? – с опаской спросил Горанин, не притрагиваясь к ломику.

– Нашел. Под лавкой.

– А зачем ты туда полез?

– Шнурки хотел завязать. Гляжу – он лежит. Думаю, хорошая вещь, в хозяйстве пригодится. А ты здесь какими судьбами? Вроде бы должен быть на работе. Это я человек свободный.

– Да вот, проходил случайно, – растерянно пробормотал Герман, но потом быстро взял себя в руки: – Решил посмотреть, не осталось ли здесь еще каких-то вещдоков. Владелец машины рвет и мечет. Скандал устроил у меня в кабинете. С ним надо осторожно: большой начальник.

– Ну да. Ты с такими не ссоришься.

– А тебе, как я вижу, не полегчало, – мрачно сказал Герман.

– Ты ломик-то возьми. И думай, кому можно врать, а кому нет. Ты ж старший следователь, вещдоки собирать и носить их к эксперту – не твоя работа.

Горанин взял железку, взвесил ее в руке.

– Что, тяжеленькая? – усмехнулся Завьялов. – Такой если садануть по башке, мало не покажется? А?

– Слушай, ты бы шел домой. Все люди сериал смотрят…

– Да уж с тобой ничто не сравнится, никакие сериалы. Ты – самый главный в городе сериал. Сто серий, и все про любовь. Какая им в жарких странах и не снилась. Вот и к Верке ходишь по ночам. С большим начальником бабу делишь.

– Кто сказал? – зло выпалил Герман.

– Засекли тебя. Так что ты того, осторожнее. Говорят, мэрова дочка на днях возвращается.

– Ты бы не лез не в свое дело, Зява, – нахмурился Горанин.

– Что, и на свадьбу не позовешь?

Герман быстро с собой справился. Сказал миролюбиво:

– Что ж ты в гости не заходишь? Я все жду, жду…

– А я тебе теперь нужен?

– Ты мне всегда нужен.

Взгляд у Горанина был чист, как у ребенка, карие глаза ласково сияли. Если бы он не был таким великим актером, перессорился бы уже с доброй половиной города. Но даже несмотря на многочисленные романы с чужими женщинами до сих пор обходилось.

– Ладно, зайду как-нибудь, – кивнул Александр. – А сейчас пойду. Сериал смотреть. Мое дело пенсионерское. А тебе ж, друг Герман, на работу надо. Так?

– Да. На работу, – эхом откликнулся Герман.

– Ну, давай.

Завьялов вяло пожал Горанину руку. В другой тот держал ломик. Зимой сам он таким же разбивал ледяную корку, очищая дорожку к сараю. Теща как-то поскользнулась и сломала ногу, подобного решили больше не допускать. А однажды он видел, как таким же ломиком орудовал Герман. Ворота его гаража заледенели, чтобы открыть их, надо было потрудиться, но Горанин расправился со льдом в два счета, силы в нем было не меряно.

Такие ломики были почти в каждом доме. Любой автовладелец держал их в багажнике: зимы в N снежные, частые оттепели перемежаются с лютыми морозами. Лед намерзает у порогов многоэтажных домов, и во избежание несчастных случаев городская администрация издала распоряжение: колоть и убирать.

Как бывший оперативник Завьялов знал: здесь ничего не поймаешь. Если человек покусился на машину такого большого начальника, да еще и сотрудника ГАИ, значит, был либо очень уж уверен в собственной безнаказанности, либо сошел с ума. Ловить что суперменов, что сумасшедших – занятие практически безнадежное. За первым – сила тугого кошелька и большой должности, за вторыми – непостижимость и нелогичность безумия. Какая выгода разбивать машину? Никакой! Если б угнали, тогда другое дело. Вора поймать гораздо проще.

Чутье подсказывало: все только начинается. Если бы найти тот рисунок! Если бы найти…