Собиратель выждал минутку и произнес:

– Отец часто говорил мне, что человеческие эмоции они как резвая лошадь, а мы – ее наездники. Чтобы обуздать ее бурный нрав, нужно не просто правильно сидеть в седле, но и уверенно держаться за вожжи, иначе она скинет тебя и причинит только боль. – Он посмотрел на большой руль, погладил кожаную рукоять и задумчиво вздохнул. – Укрощение этой бурной силы, будь то конь или собственные чувства, – задача не из простых. Я сам не раз падал и до сих пор порой падаю… – Его голос слегка дрогнул, а перед глазами снова возникло лицо мертвого друга. Но он собрался с силами и обернулся к ней, глядя прямо в глаза. – Вот что я тебе скажу: если со временем ты научишься чувствовать седло как часть себя, а вожжи станут продолжением твоих рук, то в конечном счете ты не пожалеешь.

Арина выслушала его, задумчиво посмотрела в окно и вернулась к разбору планшета. Несколько минут у нее ушло на подключение специального проводка к микросхемам и еще добрых десять на попытку вытащить оттуда необходимую информацию тридцатилетней давности.

– Кажется, получилось, – сообщила она, включив свой ваттбраслета.

– Дай-ка взглянуть.

На маленьком сенсорном экране собиратель увидел таблицы с множеством цифр, маркой и номером фуры и перечень содержимого кузова. Полистав до конца он наконец нашел то, что искал.

– Вот и она… – с улыбкой подметил он.

– Что именно? – поинтересовалась Арина, вглядываясь в экран планшета.

– Возможно, наша хрупкая надежда вернуться домой, – с толикой воодушевления ответил собиратель.

– Постой, постой, – перебила Надя Матвея, словно не веря собственным ушам, – ну-ка повтори еще раз, что ты намереваешься сделать?

Собиратель прочистил горло и четко произнес:

– Я думаю, мы можем починить один из ветрогенераторов, накопить достаточно энергии и выбраться с материка.

Все молчали, с подозрением поглядывая на собирателя.

Матвей же поспешил объясниться:

– Наверное, я забежал слишком вперед, сейчас попробую все растолковать. – Он подвинул ногой деревянный ящик и сел ближе к огню, на котором Маша жарила малюсенькие кусочки крысиного мяса, нанизанные на тонкую арматуру. – Кто-нибудь из вас имел дело с техобслуживанием ветряков?

Все отрицательно покачали головами.

– Может ты, Домкрат? – обратился к немому спутнику Матвей.

Надя языком жестов перевела обращение собирателя, и Домкрат, насупившись, вскоре ответил.

– Он имел с этим дело, но очень давно, еще будучи подростком, – перевела Надя.

– Да в общем то, это не особо важно, – отмахнулся Матвей. – Я лишь хотел сказать, что если б вы знали, как поддерживают работоспособность ветряков, то, побродив по этому заводу, поняли: здесь таится кладезь хорошо сохранившихся деталей и запчастей, которых хватит на сотни ветряков в Антарктиде.

– Стало быть, все это барахло даст солидный прибыток? – спросил Юдичев, жадно озираясь по сторонам.

– Да, – уверенно ответил Матвей. – Всего этого добра, спрятанного глубоко в лесах на севере России черт знает где, хватит на обогрев десятки тысяч человек на протяжении долгого времени. – Заметив алчность в глазах Максима, он добавил: – Можешь уже сейчас по примеру бывалого пирата отмечать этот завод жирным красным крестом на карте, если, конечно, найдешь эту самую карту.

Юдичев нахмурился.

Матвей же в свою очередь продолжил:

– Вы, как и я, наверняка видели одну из тех здоровенных фур на улице, когда мы вчера добрались до сюда, верно? Так вот, как только я увидел эти детали, – он указал на конвейерную ленту, – то вспомнил про одну из этих фур подумал: должна же была она отправить все эти запчасти в какую-нибудь ВЭС* тридцать три года назад? К сожалению, именно ту фуру вместе с ее грузом время и здешняя суровая погода не пощадила, да вы и сами это видели, но, к счастью, здесь имеется склад для погрузки, внутри которого мы с Ариной нашли еще две фуры, сохранившееся во много раз лучше, как и их груз…