– И давно этот квартирант у Чуркова живет? – поинтересовалась я.

– Недавно, недели две всего, хотя в последнее время он гораздо реже здесь мелькает. А вот жена Тимофея Михайловича и его дочь месяца два здесь уже не появлялись… А до этого, говорят, Наташка в психушке лежала. Вероятно, папаша достал ее так, что она едва руки на себя не наложила.

– Наташка – это его дочь? – уточнила я для проформы.

– Да, она у него поздний ребенок, – пояснила Ольга и огляделась по сторонам. – Знаешь, Поля, в соседнем подъезде женщина одна живет, так вот, она в психиатрическом отделении работает. От нее этот слух и пошел.

– Оля, а ты не знаешь…

– Полина, ты уж извини, – перебила меня Бутова, – мне надо к маме, за дочкой…

– Да-да, конечно, не буду тебя больше задерживать.

Ольга села в припаркованную рядом с подъездом машину и укатила, а я решила вернуться к Чуркову. Из парадной как раз выходил мужчина средних лет, и я успела прошмыгнуть в открытую им дверь. Поднявшись на третий этаж, я позвонила в тридцать пятую квартиру.

– Ну! – крикнул он вместо пресловутого «кто там».

– Извините, я у вас сумочку забыла, – сказала я, спрятав свой клатч за спину.

– Какую еще сумку? – недовольно пробурчал Михалыч, приоткрыв дверь. Я сразу же почувствовала алкогольный дух, исходивший от него. Значит, Чурков успел принять на грудь спиртного.

– Маленькую такую. Да вон же она! – я кивнула на тумбочку.

Хозяин квартиры оглянулся, и я, воспользовавшись моментом, переступила через порог.

– Нет здесь никакой сумки. Эй, ты чего? Я тебя не приглашал!

– Тимофей Михайлович, мы с вами не договорили.

– Пошла, пошла! – Чурков без всякого стеснения стал выпроваживать меня вон.

– Зачем вы прислали к нам Владимира? – спросила я в упор.

– Какого еще Владимира? Ты, видно, что-то попутала.

Разговор наш вновь зашел в тупик, но в следующий момент дверь, которая не была заперта на замок, отворилась, и перед нами предстал Пашутин собственной персоной. Возникла немая сцена – каждый из нас троих потерял на какое-то время дар речи. Если я догадывалась, что квартирант Чуркова и есть Вольдемар, то уж никак не ожидала его сейчас увидеть. Мы ведь с дедом два дня тому назад посадили Пашутина на поезд, отправив парня из Горовска в его родной город! Тимофей Михайлович был так раздосадован несвоевременным появлением Владимира, что готов был наброситься на него с кулаками. У самого Вована просто отвисла челюсть из-за неожиданной встречи со своей «сестренкой».

– Ну что, не ожидал меня здесь увидеть? – прервала я затянувшуюся паузу.

– Не ожидал, – был вынужден признаться Вольдемар. – Как ты сюда попала? Что ты вообще здесь делаешь?

– Ты не поверишь, но я жду тебя, «братишка», – усмехнулась я.

– Погоди, так ты и есть его сестра? – Михалыч изобразил на своем морщинистом лице искреннее удивление. – А я сразу и не понял!

– Вообще-то я вам представилась Полиной Казаковой.

– Не расслышал, – буркнул Чурков и направился в кухню, дабы избежать дальнейших объяснений со мною.

Вован последовал за ним и начал негромко оправдываться перед хозяином квартиры:

– Я тут ни при чем… Не знаю, как она этот адрес узнала! Лично я ничего ей про вас не говорил…

– Не получилось, значит, – вздохнул Михалыч. – Ну да ладно! Будем искать другие пути.

– Пути чего? – поинтересовалась я, зайдя в кухню.

– Не твое дело! – огрызнулся Чурков.

– Мое! Вы мне его, – я кивнула на Вольдемара, – в родственники записали, значит, мое это дело!

– Не записал, вы и есть родственники. Андрей Казаков, то бишь твой отец, крутил амуры с моей младшей сестрой, а вот как дело дошло до того, чтобы жениться, так он сразу и забыл к ней дорогу. Ну что, сядем за стол, отметим знакомство? – предложил Тимофей Михайлович.