– Секунду! Кто тебя назначил главой агентства? Кто вообще согласится на такое дурацкое название…

– Так, Клим, руки!

– Что руки…

– Руки убрал от смартфона! Два шага назад!

– Да не трогаю я твой смартфон!

– И запись не порть. Это же пилотный выпуск! Итак, вот этот волосатый тип – Клим Караваев, человек, единственный друг которого – паяльник и чья жизнь похожа на электросхему.

– Да с чего ты взяла!

– Ещё у нас есть Аня Алтынова, моя подруга, с которой мы ходим на театралку, она клёвая и любит «Гарри Поттера». А ещё есть её младший брат Гриша, от которого много шума и мало толку.

– Не слушайте её, он крутой!

– Я сказала – молчать! Не переключайтесь, дорогие слушатели, и вы все узнаете о пропаже попугая Тириона Ланнистера, который трагически трагично улетел от домохозяйки-пенсионерки Светланы Васильевны Недоуменко…

– Светланы Леонидовны Недоверчивой.

– А я как сказала?

– Вы что, ещё тут? Гриша ловушку поставил! Он попугая ловит.

– Мы очень скоро к вам вернёмся, не вздумайте переключаться!

– Ева, это же подкаст, какая разница…

– Много ты понимаешь в пиаре, паяльник!

Ева, Клим и присоединившаяся к ним Аня нашли Гришу лежащим на скамейке на краю парка. Тот не шевелился, только нога подрагивала в охотничьем азарте. В руке Григорий держал верёвку, которая уходила в опавшую листву. Неподалёку, на утоптанной полянке возле старого ясеня, стоял ярко-красный пластиковый дуршлаг без ручки, который подпирала палочка. К этой самой палочке и был привязан другой конец верёвки.

– Как успехи? – спросила Ева. – Попался ли кто-нибудь?

– Какой жуткий дизайн ловушки, это ты сам придумал?

– Это что, наш дуршлаг? – прищурилась Аня. – А мама знает?

– Ну почти знает. – Гриша недовольно завозился. – Не шумите, спугнёте! Смотрите, сколько там птиц!

Птиц возле ловушки и правда было немало. Расхаживали голуби, суетливо дёргая головками, косясь оранжевыми глазами друг на друга; крутились серые с коричневым воробьи, подскакивали, хватали еду из-под носа у голубей и тут же улетали; жёстко, как на пружинках, прыгала ворона, расталкивая остальных.

Вдруг среди птиц началось волнение, они расступились, под ловушкой появилась белка. Подняла что-то с земли, торопливо начала грызть. Ушки её подрагивали от сосредоточенной работы челюстей.

Гриша глубоко вздохнул. По всему было видно, что ему очень хотелось дёрнуть за верёвку: белка сидела прямо под дуршлагом, одно движение – и она будет в его руках. Но он героически держался.

– Мы сидим в засаде вот уже… сколько ты тут сидишь? – уточнила Ева шёпотом.

– Полчаса, – буркнул Гриша.

– Мы сидим в засаде вот уже полчаса, дорогие слушатели, но попугая ещё нет. Чем закончится наша засада? Никто не знает!

– Это потому, что он боится этого дуршлага, – сказал Клим. – Я бы тоже не прилетел, это же ужас!

– Зато остальные прилетели! – сказал Гриша. – Наверное, он боится. Вон сколько птиц. И даже белка.

– Что ты насыпал?

– Да рис какой-то грязный, – сказал Гриша. – В шкафчике взял.

– Ты взял мамин дуршлаг и мамин высокогорный дикий гималайский рис, чтобы приманить попугая? – уточнила Аня.

– Да, вот думаю: может, он испортился? – Гриша озабоченно повернулся к сестре. – Или попугаи не любят рис?

– Надо связаться со Светланой Леопольдовной, – сказала Ева, – может быть, она подскажет привычки Тириона.

Клим уважительно посмотрел на неё.

– Это мысль. Здравая мысль. Пожалуй, мы оставим тебя в нашем агентстве.

– Это я его организовала!

– Ну и что, нас больше…

– Да тихо вы! – Гриша задёргал ногой. – Смотрите!

Птицы вдруг засуетились. Первыми взлетели воробьи, следом попятились и тяжело замахали крыльями голуби, ворона подскочила в воздух, белка метнулась к ближайшей сосне… И под кормушку влетела чёрная плотная коренастая собака. Распугав птиц, энергично крутанулась на месте, ткнула нос в землю, хрюкнула и зачавкала, собирая рис с земли.