Егор закатил глаза.

– Да не работает такая реклама, не работает, сколько раз говорить! Зря вещи потратила. Это только в аниме японцы соседей обходят, Марфа!

– Я думаю, это важно, – вздохнула женщина. – Мы же недавно переехали, хотела познакомиться. Зашла к Фёдору, к Антонине Сергеевне…

– А вы на каком этаже живёте? – спросила Аня, ощущая внутри какую-то щекотку – она была совсем рядом с разгадкой. Самое замечательное чувство в расследовании. Всё складывалось, словно кусочки мозаики.

– На двенадцатом. В квартире сорок пять.

– А в квартире сорок шесть живёт Антонина Сергеевна?

Глаза у Марфы ещё сильнее округлились.

– Нет, она не могла бросаться, что вы! Она пожилая женщина, зачем ей это…

– Бабушки на скамейке говорили, что не видели её уже два дня, – вспомнил Гриша.

– И два дня подряд во двор падают шарики, – подхватила Аня.

– Так я вот об этом хотел сказать! – встрял Клим. – Я когда видео ещё раз просмотрел и на «стопе» приблизил, там была фигура за окном. И рука в форточке, кажется, мелькала.

– Да зачем же ей так хулиганить? – недоумевала Марфа.

– Она не хулиганила, – вступила Ева, которая всё это время молча стояла и изучала ситуацию. Воевать с Егором ей расхотелось – не потому, что она признала его правоту или своё поражение, а просто потому, что неважное, как она раньше думала, расследование стало на глазах набирать обороты. Пошла драматургия, неожиданные повороты сюжета, и Ева, как человек театральный, чувствовала, что назревает катарсис.

Она уже включила трансляцию, кратко объяснила, что происходит, и очень вовремя выступила на сцену в белом.

– Она не хулиганила, – повторила Ева. – Она привлекала внимание. Два дня её не видели соседки. Два дня падают шарики. Это значит…

– Это значит, что у неё что-то случилось! – кивнула Аня. И сердито посмотрела на Еву, явно не собираясь отдавать той расследование.

И Ева – о чудо! – сдержалась, потому что Аня и правда участвовала намного больше в этом деле. «Иногда надо отходить в сторону, – подумала Ева. – Тем более всё это ради подкаста».

– Так она может быть в опасности! – Марфа подхватилась и вышла из-за кассы. – Егор, садись. И не говори ничего, справишься ты с кассой, это не страшно. Вон Ева тебе поможет.

– Кто, я? – изумилась Ева.

– А мы тебе уменьшим число рекламных посетителей, – подбодрила её Марфа и одним взглядом осадила Егора, который пытался что-то возразить. – Так, ребята, вы чего застыли? – Марфа обернулась уже в дверях. – Вы мне нужны. Если Антонина не открывает, то значит, не может подойти к двери. Ей точно требуется помощь! Кто со мной на машине?

– Я! – бодро отозвался Клим. – Только нам надо заехать ко мне домой за дроном.

– Зачем?

– Она к двери подойти не может, а к окну может, – объяснил Клим. – На двенадцатый этаж к ней или альпинистов вызывать надо, или мой дрон запускать.

– Мы на самокатах доедем, – сказала Аня.

Ева умоляюще показала ей телефон, но Аня и сама понимала: каждую минуту этой операции следует заснять. Этого она не упустит!

Когда колокольчик перестал звенеть, Егор вздохнул и уселся на табурет за кассой. Поправил карандаши, выровнял календарики. Хмуро уставился на Еву.

– Да поняла я, – мрачно проговорила Ева. Взяла на кассе пачку влажных салфеток и пошла к выходу. – Это для дела, – пояснила она. – Афишу оттереть.

– А что с моей афишей? – заволновался Егор.

– Да так, упала, – флегматично бросила Ева. – Несколько раз. Но вы не волнуйтесь…

– Что значит упала? – подскочил Егор, но тут колокольчик звякнул, и в магазин ввалился покупатель – взлохмаченный и ошарашенный юноша. Следом, подпрыгивая по ступенькам, закатился скейт.