К тому моменту, когда кэб вернул мистера Шейли-Хоупса и его помощника к месту преступления, там уже вовсю кипела работа. Корабельные плотники собирали деревянные конструкции по нарисованному для них образцу, устанавливали в специально заготовленные рамы короба, собирали диковинные механизмы, весьма похожие на средневековые метательные орудия, а затем расставляли их вокруг дома, аккурат напротив окон.

Возле импровизированных катапульт в ожидании приказа переминались с ноги на ногу растерянные полисмены. Неподалеку бродил Мак-Кензи, который опасливо поглядывал на собравшихся и недовольно бубнил, что этакая орава непременно вытопчет газоны и вообще разнесет усадьбу, как вражеский редут. Завидев сыщиков, он разгневанно бросился к ним:

– Что это вы такое задумали, джентльмены?

– Не стоит шуметь, капрал. Мы же все тут заинтересованы в установлении истины, не так ли?

– Я обязан следить за этой усадьбой и беречь ее от разрушения. Вот моя истина. – Мак-Кензи поднял к небесам указательный палец.

– Только в этом? – усмехнулся Раджив. – Жаль. Вчера вы проявляли куда больше рвения. И не только рвения, но и истинной ловкости. Признаться, меня восхитил тот вчерашний бросок, когда вы подхватили кадку с пальмой и, как ни в чем не бывало…

– Ерунда, – заметно добрея, отмахнулся бывший капрал. – У нас, шотландцев, подобные броски – одно из любимых развлечений по праздникам. Метание бревен на дальность. Так они и потяжелее будут. В полку хайлендеров я пять лет был самым лучшим.

– Весьма почтенно, – склонил голову Раджив.

– Благодарю. Но, может, вы все же потрудитесь объяснить мне, что здесь происходит?

– Видите ли, почтеннейший мистер Мак-Кензи, мы намереваемся допросить жертву преступления. А у него, как вам известно, на редкость паршивый нрав.

– Но-о… он же мертв, – оторопело напомнил шотландец.

– Однако это не мешает ему демонстрировать весьма заметную активность. О, а вот и Искандер. Сэр, надеюсь, вас не затруднит перевести вашему бывшему хозяину наши вопросы?

– Но-о…

– Сэр, просто выполните свою работу, – жестко пресек возражения Шейли-Хоупс.

– Как скажете, – неуверенно согласился переводчик. – Хотя это очень страшно и странно.

– Уже сказал. А пока дышите свежим воздухом. Он здесь чистый и душистый, не то что в Лондоне.

Раджив внимательно смотрел на Стивена Шейли-Хоупса, который энергично объяснял полисменам их задачу. Чуть поодаль, недовольно поджав губы, стоял майор Керстейн, всем своим видом недвусмысленно выражавший негодование и категорическое несогласие с происходящим. Наконец, удостоверившись, что все должным образом уяснили задачу, детектив взглянул на часы, сверяясь со временем начала очередного намаза, и скомандовал:

– Начали!

Дюжие полисмены, взявшись за тросы, сорвали с окон ставни и вслед за этим выбили стопорящие клинья импровизированных «катапульт». Те взметнули вверх короба с кривыми зеркалами, и стеклянное великолепие «Замка иллюзий» моментально встало на место ставень, полностью закрыв оконные проемы. В доме раздался отчаянный негодующий вопль.

– Что здесь происходит? – поинтересовался ошарашенный Сэм Смит.

– Видите ли, майор, – насмешливо ответил детектив, подходя к офицеру секретной службы, – призраки, в отличие от вампиров, прекрасно видят свое отображение в зеркале. Впрочем, и вампиры отражаются, если на зеркале нет серебряной амальгамы. Я этот ньюанс специально уточнил.

Он поманил к себе переводчика.

– И что все это значит? – не унимался представитель тайной службы.

– Очень многое, сэр. Я не знаю, видел ли когда-нибудь Алаяр-хан зеркало, но вряд ли ему доводилось видеть кривые зеркала. Так что сейчас его атакует почти три десятка монстров, от которых невозможно скрыться. Подобраться к ним тоже нельзя – перед каждым зеркалом стоит освященный крест. Так что мы – его единственная надежда на избавление от этой нечисти.