***

По пути к кабинету, в коридоре меж обычных учеников, я заметила Дмитрия, который прислонился спиной к стенке и выглядел несколько отстранённо. Другие ученики его старались избегать. Косились, словно на чумного, но близко не приближались. Руки скрещены на груди, взгляд пустой и безжизненный, нижняя половина лица скрыта, а в уши воткнуты наушники.

Вашу ж мать! Что он делает? Музыку слушает? Ведёт себя точно, как этакий забитый жизнью подросток. Не время сейчас предаваться депрессии и мрачности.

– Дима! – шикнула на парня, подходя к нему и срывая одни наушник. – Ты чего дурью маешься? Должен же с учениками разговаривать, а не строить из себя сам небоскреб!

– Во-первых, – злобно начал парень, поднимая наушник и возвращая его обратно в ухо. – Я и так работаю, а ты мне мешаешь. Во-вторых, – указал на дисплей телефона, на котором ничего не работало. – Это моё прикрытие. На самом деле, я прислушиваюсь к разговорам. В-третьих, ты привлекаешь слишком много внимания и мешаешь. Проваливай!

– О… – протянула я, понимая, что внешность тут слегка обманчива. – Ну, извиняй. Выяснил что-нибудь?

– Я как раз над этим работаю, Ирис, – строго отозвался Дмитрий, возвращая наушник в ухо. – А ты мне мешаешь. Иди куда шла.

– Тц! – вырвалось у меня. – Как же ты бесишь этой своей манерой… Знаешь ли, с таким отношением друзей не заведёшь.

– Мне прекрасно живётся и без них, – холодно и равнодушно отозвался он.

– Что за поведение? И девушку себе так не найдёшь, – продолжала капать парню на мозги. – И вообще, сомневаюсь, что хотя бы одна девушка выдержит подобное обращение.

– Если ты в меня влюбилась, то вынужден разочаровать – я женат на работе, так что можешь быть свободна, – отмахнулся он, давая понять, что больше не намерен меня слушать.

– Козёл! – рыкнула я, после чего направилась дальше по коридору, отходя от Дмитрия. Казалось бы, уйди и забудь, но нет. Обидно… Поэтому обернулась и… – Коротышка.

На это я радостно заметила, что Дима так крепко сжал сотовый телефон в руке, что тот чуть не треснул, к тому же его бровь нервно запрыгала. Хе-хе-хе! Знай наших!

***

В учительской, к моему удивлению, уже собрались практически все учителя, ведя довольно буйный разговор. Кто-то требовал, чтобы школу закрыли, кто-то просил об отпуске, а кто-то вообще о переводе. В общем, скучно не было.

– Что случилось? – спросила я, присев на свободный стул и обратившись к женщине невысокого роста лет пятидесяти.

– А… – протянула та, с неким циничным взглядом осмотрев меня с ног до головы. – Новенькая. Но ничего, скоро и ты будешь проситься о переводе. Все молоденькие к этому склонны.

– К чему? – не понимала я.

– К любви, – отозвался ещё один учитель, присев рядом со мной с другой стороны. Мужчина около тридцати лет. – Точнее, из-за невзаимной любви. Только что стало известно, что молодая учительница, которая проходила здесь практику, скончалась в больнице из-за цветочной болезни.

– Что?! – ахнула я, понимая, что теперь появились и жертвы. – Но… как?

– Хотела бы и я это знать, – протянула женщина. – Похоже, её любовь была невзаимной. Вот и результат.

– А вы, кстати, знаете, в кого она была влюблена? – тут же поинтересовался мужчина, украдкой усмехаясь. Словно это некая забава.

– А чего тут не знать? – в ответ засмеялась женщина. – В нашего школьного повара, Илью. Всем девушкам успел вскружить голову.

Школьный повар? Кто это? И почему они так спокойно говорят о чей-то смерти? Хотя если приглядеться все учителя разделились на две категории. Первые – молодые, эмоциональные и обеспокоенные, вторые – безразличные, престарелые и вообще с таким выражением лица, словно больше никогда в жизни никого не полюбят. Наверное, именно это и даёт им уверенность. А вот остальные попадают под угрозу цветочной болезни. Так тут даже учителя стоят на ушах, не говоря уже об учениках… А что будет, когда слух о смерти учителя дойдёт и до них?