– Поднажми! – приказал Эйнсли. – Время дорого!

Но уже через несколько секунд они увидели перед собой сразу несколько патрульных автомобилей дорожной полиции штата, перекрывших шоссе полностью, включая и ту обочину, по которой к ним приблизилась сейчас машина полицейских из Майами. Лейтенант-дорожник жестом приказал им остановиться. Эйнсли вышел ему навстречу.

– Далековато вы забрались, ребята, – сказал лейтенант. – Сбились с пути?

– Никак нет, сэр. – Эйнсли показал ему свое удостоверение. – Мы направляемся в Рэйфорд и очень торопимся.

– Тогда вынужден вас огорчить, сержант. Эта дорога закрыта. Впереди серьезная авария. Большой бензовоз врезался в ограждение и перевернулся.

– Позвольте нам проскочить, лейтенант!

– Нет! – Тон офицера стал жестче. – Вы не представляете, о чем говорите. Там такое творится! Водитель бензовоза мертв. Скорее всего погибли двое, находившиеся в легковой машине, которую он смял в гармошку. Цистерна дала большую течь. Двадцать тонн высокооктанового топлива растекаются по асфальту. Мы полностью остановили движение по шоссе. Не дай бог, какой-нибудь идиот щелкнет зажигалкой! Машины пожарных скоро покроют это все пеной, но они еще в пути. Поэтому уж извините, но я не могу вас пропустить.

Лейтенанта окликнул один из его подчиненных, а Эйнсли наклонился к Хорхе Родригесу:

– Придется менять маршрут.

Хорхе расстелил карту Флориды на капоте и сверился с ней. В ответ он покачал головой:

– Времени не хватит, сержант. Нам нужно изрядно отмахать назад по шоссе, а потом пробираться местными дорогами. Там немудрено заплутать. Не лучше ли нам прокатиться поверх пены?

– Ничего не выйдет. Во-первых, пенообразующее средство «Ф» – это попросту мыло. На нем скользишь хуже, чем по льду. А внизу все равно останется бензин. Одна искра из нашей выхлопной трубы – и гореть нам в аду. Так что выбора нет, надо разворачиваться. Не теряй времени, поехали!

Когда они уже сели в машину, к ним бегом вернулся лейтенант дорожной полиции.

– Хочу вам помочь, – выпалил он на одном дыхании. – Я только что связался с нашим штабом. Их информировали, куда и зачем вы едете. Вот как вам лучше следовать дальше. Возвращайтесь отсюда на юг до Миканопи, туда ведет Семьдесят третья автострада. Затем берите курс на запад до Четыреста сорок первого шоссе. – Хорхе торопливо записывал указания лейтенанта. – До него вы доберетесь очень быстро. Поверните налево и поезжайте на север в сторону Гейнсвилла. Шоссе там отличное, есть где разогнаться. Не доезжая до Гейнсвилла, увидите пересечение с Триста тридцать первым шоссе. Там на светофоре свернете направо, и сразу на углу вас будет ждать наша машина. Фамилия патрульного Секьера. Следуйте за ним – он будет сопровождать вас до самого Рэйфорда.

– Спасибо, лейтенант, – кивнул в ответ Эйнсли. – Мы можем пользоваться мигалкой и сиреной?

– Включайте все, что есть на борту. Знаете, мы тут наслышаны о Дойле. Вы уж проследите, чтобы этого монстра поджарили по всем правилам.

Хорхе привел машину в движение. Обнаружив разрыв в разделительном заграждении, он выехал на противоположную сторону шоссе и вдавил акселератор в пол. Сияя мигалкой, завывая сиреной, «шевроле» помчался назад на юг.

Теперь они действительно оказались в полнейшем цейтноте. Эйнсли понимал это. Хорхе тоже.

Задержка и объезд обойдутся им без малого в час.

На приборной доске высвечивались цифры: 5.34. До казни Зверя оставалось меньше полутора часов. Даже если дальше все будет гладко, ехать им еще минут сорок. Стало быть, они прибудут в Рэйфорд в шесть четырнадцать. А ведь нужно еще попасть внутрь тюрьмы, дойти до камеры Дойла, плюс время на то, чтобы заключенного успели отвести к месту казни, а потом – пристегнуть к электрическому стулу. Словом, максимум, на что мог рассчитывать Эйнсли, – это полчаса.