Не верующие, что есть бразды Промысла, и крайне безрассудно утверждающие, что мир сей – небо и земля – с такою стройностью и в таком порядке движется без Браздодержца, мне кажется, подобны человеку, который сидит на корабле, переплывает море, видит, как кормчий, взявшись за руль, поворачивает его, куда нужно, то наклоняя вправо, то поворачивая влево, направляет судно к пристани, и тем не менее, утверждая явную ложь и открыто споря против истины, отрицает, что на корме стоит кормчий, что у корабля есть руль и что направляется он движением руля, а не сам по себе несется, преодолевая стремление волн, борясь с ветрами, не имея нужды ни в помощи мореходов, ни в кормчем, который бы для общей всех пользы отдавал приказы гребцам^>22. Ибо и они^>23 ясно и со всей очевидностью видят, что Владыка всяческих правит созданною Им тварью, все ведет и движет чинно и в порядке, видят надлежащую стройность во всем, что совершается, вместе красоту и пользу в каждом создании и совокупное проявление той и другой в каждой части создания, но, взирая на это, по собственной воле слепотствуют, лучше же сказать – предаются бесстыдству, приемля дары Промысла и издеваясь над тем, что приемлют и чем пользуются, за то самое восстают против Попечителя. Поэтому если бы они пожелали с признательностью выслушать и вчера сказанное нами^>24 о небе, солнце, луне и прочих светилах, то и сего было бы достаточно, чтобы убедить их уцеломудриться и прославить Благодетеля. Но чтобы кто-нибудь из полагающих пределом Промысла луну, утверждающих, что до нее только простирается Промысл, и представляющих его весьма малозначительным^>25, краткость слова не обратил в повод для хулы, снова низведем тебя, любезный, с неба по воздуху на землю и, как в предыдущий день, водя тебя опять шаг за шагом, покажем, что и в малейших частях твари для желающих быть внимательными и виден, и открыт сей Промысл и, одним словом, все, получившие в удел естество рожденное, и вообще и в частности, всегда о нем свидетельствуют.

Посему, идя по порядку, исследуем естество воздуха – насколько он тонок и неуловим, как легко разбегается и имеет нужду в чем-либо сдерживающем. [Col. 577] Вот почему Творец всяческих, создав небо и землю, разлил воздух в середине между ними и сими двумя телами соорудил для него незыблемую стену, а его сделал содейственником жизни для тел одушевленных, пребывающих между небом и землею. Ибо и мы, люди, живем, им дыша, и из животных бессловесных птицы, пресмыкающиеся, земноводные его имеют содейственником жизни. А приводимый в движение воздух доставляет нам веяние ветров, сгущаемый же посылает земле из облаков орошение. И свет, употребляя его вместо колесницы, услаждает взоры смотрящих. Воздух, как посредник между солнцем и землею, умеряет сильное действие солнечного луча и наслаждение светом делает для нас безболезненным, своею влажностью и холодностью ослабляя его сухость и знойность. Но чтобы не посчитать тебе воздух виновником этих благ, познай, что и его безмерность укрощается теплотой солнца. Ибо никто не вынес бы холодности воздуха, не будь она умеряема сей теплотой, и доказательство тому – зима: в это время года солнце, удаляясь к южному полюсу и оставляя северные и срединные страны, позволяет воздуху невозбранно приводить в действие силу своего естества^>26. Он не рассеивается уже более солнечною теплотою, но, сгущаясь, доходит до преизбыточества, выделяет из себя проливной дождь, а его, вспенив сильными порывами ветров, сгущает в снег и град, из чистого же неба каплющую росу (ср. Втор. 33:13–15), сгустив легким веянием, своим холодом превращает в иней и повергает на землю; и сие он производит, хотя издали, но все же согреваемый солнцем. Но и из сего можно в точности познать Божию попечительность. Поскольку много великой пользы от стихий и, сверх пользы, велика их красота и изящество их несказанно, то Всепремудрый устроил так, что от них же бывает и представляющееся нам скорбным – во уверение наше, что они не боги, но создания Божии, направляемые и путеводимые так, как сие угодно Богу. По сей-то причине воздух, этот содейственник нашей жизни, вдыхая который все мы живем, это общее сокровище бедных и надмевающихся богатством, слуг и господ, простолюдинов и царей, которого украшающиеся багряницею вдыхают не больше, чем бедные, и который в равной мере, сообразно с потребностью в нем, уделен всему естеству человеческому