Сибилла схватила брата с сестрой за руки и увела дальше по коридору. А я с места сдвинуться не могла, будто к полу корнями приросла.

Даже когда муж подошел близко, я не отмерла, остекленела еще больше, будто молнией пораженная. Пристально смотрела в его зеленые глаза.

– Я не хотел, чтобы ты вот так узнала, прости, – с напускным раскаянием он протянул руку и только тогда меня ушатом ледяной воды окатило и отрезвило.

Я отскочила от мужа, как от прокаженного, не желая к нему прикасаться и дышать с ним одним воздухом.

– Что я должна была не ТАК узнать?! – сорвался голос на крик. Я попятилась назад и уперлась в каменную стену лопатками и спину пронзило леденящим холодом. Продолжала смотреть в подлые глаза мужа, не моргая.

– Давай пройдем в покои, Мириам, там и поговорим, – снова он попытался взять меня за руку и увести из коридора, где высокие потолки эхом отражали мой громкий, возмущенный голос.

– Нет! Мы будем говорить здесь! – я боялась, что от переизбытка чувств физически не дойду до спальни. Ватные ноги не выдержат нагрузки, и я рухну на полпути. – Кто она? Почему называет тебя любимым? От кого беременна? – вырвались из меня вопросы жалкими стонами сердечной боли. В голове не укладывалось то, что я увидела собственными глазами. Какой-то кошмар наяву!

– Идем, – схватил он меня за локоть и грубо дернул, силой отрывая от надежной стены, что помогала уверенно стоять на ногах. Ощутив боль в руке, я даже не пикнула. Она не сравнится с тем, что творится внутри. – Я все объясню, – настаивал Даркар, и я совсем обессилела.

Он буквально потащил меня по коридору в спалю. Не нашла в себе сил сопротивляться, из меня их будто высосали.

Захлопнув за нами дверь, муж запер ее на ключ и подтолкнул меня к супружеской постели, где мы любили друг друга ночами напролет, признаваясь в чувствах.

– Сядь! – его голос не дрогнул. Он говорил со мной, как с провинившейся прислугой, а не с любимой женщиной.

Я безвольно опустилась на мягкую постель и обняла себя за плечи руками, ощущая, как начинаю дрожать, будто в ознобе.

– Кто она? – подкатил колючий ком и до боли сдавил горло. – Кто? – пропищала затравленным зверьком, раскачиваясь на месте, как сумасшедшая.

– Граяна Юна Водемон, – подошел он к серванту и наполнил бокалы гранатовым шеде. Приблизился к кровати и протянул мне напиток. – Моя будущая супруга, – сказал он таким будничным тоном, что я резко взорвалась от негодования!

Хлестким движением выбила один бокал из его руки и подскочила с места, но Даркар толкнул меня обратно на кровать и пригубил шеде. Взглянул на светлый ворсистый ковер, по которому медленно расползалось красное пятно и устало вздохнул.

– Не устраивай истерик. Ты мудрая женщина и должна меня понять.

– Что ты несешь?! Ты пьян, Дар?! – и все же меня до конца не покидало чувство, что это мне всего лишь снится. Не может муж после десяти лет идеального брака говорить жене такие вещи! Безумие!

– Она носит моего ребенка, – огорошил меня окончательно, хотя куда еще хуже? – Это случилось, когда я ездил в Граян по делам королевства. Наша связь была мимолетной. Но потом я узнал, что она обладает магией, способной вернуть мне прежнее могущество. Дракон без истинной ипостаси не может жить в резервации и занимать высокий пост при королевском дворе. А я почти растерял способность перевоплощения. Тебе ли не знать, через что я прошел, чтобы вы жили здесь в роскоши! – и залпом осушил бокал, а потом вдруг швырнул его в стену, и я вся сжалась от страха. Хрусталь рассыпался на мелкие осколки и усыпал пол рядом с прикроватной тумбой. – Понимаешь, Мира, иногда приходится чем-то жертвовать, – навис он надо мной каменной горой, уперев длинные руки в край кровати, и заглянул мне прямо в душу своими драконьими глазами. Вывернул ее наизнанку и обжег до невыносимой боли. Вот тогда я и осознала, что это не сон, все происходит наяву! Мой любимый дракон, мой дорогой муж, ради которого я лишилась магии и возможности иметь собственных детей, цинично меня бросает, вышвыривает, как сломанную игрушку, от которой больше нет толку.