— Послушай, девочка, я не принял тебя за шлюху. Ты красивая, достойная девушка. Иначе бы ты не привлекла мое внимание. Я не предлагаю тебе ничего страшного. Даже наоборот, — он подмигнул мне, — и я не собираюсь тебя принуждать. Просто возьми мою визитку. И если станет скучно со своим муженьком, ты можешь позвонить мне в любое время дня и ночи. Ну, что? Согласна?

Я молчала. И судя по его лицу, он думал, что смог убедить меня.

Меня злило, что он так пренебрежительно, с насмешкой говорил про моего мужа.

Он не имел на это право. Он не знал Майкла. Майкл не был трусом. Он любил меня и делал меня счастливой. И ни разу не позволял делать такие пошлые намеки в мою сторону. С ним я чувствовала себя спокойно. После непростых отношений с Давином, которые были похожи на быструю бурную реку, то теперь была тихая гавань с Майклом. И меня все устраивало. И ничего менять не собиралась. Я люблю своего мужа, мне нравится секс с ним, и я не собираюсь искать удовольствие на стороне. Я ценю и уважаю мужа. И себя тоже.

Я очаровательно улыбнулась Баграту и медленно сделала шаг к нему, протянула руку и взяла протянутую визитку. Заметила на тыльной стороне ладони тату. Это была птица в полете. А на фалангах были какие-то надписи. Разобрать не смогла.

Даже не стала читать, что написано на визитке, а просто отступила, а затем быстро смыла бумажку в унитаз. Победно хлопнув в ладоши, я повернулась к Баграту, надеясь, что увижу его расстроенное лицо. Или хотя бы удивленное. Но этот мужчина даже бровью не повел.

— Ладно, — пожал он плечами и вышел из туалета. И что это было?

Спустя несколько минут я последовала за ним. Подошла к нему и протянула его пиджак.

— Спасибо, — нейтрально проговорила я, и мужчина молча протянул руку: и я опять заметила тату на тыльной стороне, правда, уже правой ладони. Здесь были какие-то надписи. А на пальцах цифра два.

Интересно. Нет, ни капли не интересно.

Я опять кое-как протиснулась мимо его длинных ног. И села на свое место.

Через десять минут вышла стюардесса и заказала, чтобы все пристегнули ремни. За окном еще светило солнце. И я была этому рада, потому что, если честно, мне не терпелось осмотреть хотя бы улочки.

Мы пристегнулись.

Вот и все.

Пять мучительных, долгих часов прошли. И в принципе без больших потерь. Правда, было немного страшно, что Баграта разозлил мой отказ, но он будто потерял к нам интерес. Когда мы поднялись со своих мест, чтобы выйти из самолета, Майкл протянул ему руку, чтобы пожать ее на прощание, но Баграт молча удалился.

— Странный он какой-то… — пробормотал муж, взяв меня за руку.

— Не обращай внимание. Он еще мне тогда показался мне странным.

Майкл нахмурился.

— Тогда?

— Майкл, ты не узнал его? Это же ему я наступила на ногу, когда мы брали билеты.

Муж почесал затылок и состроил удивленную гримасу.

— Да? Ничего себе… Ладно, все равно мы больше его не увидим. Пошли за багажом.

Я кивнула и направилась за мужем. Он прав. Я больше никогда не встречу Баграта, поэтому он не стоил моих мыслей.

9. 8

8

Мы не виделись с мамой с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать. А теперь мне двадцать три. И за эти годы мы обе изменились. Мама немного набрала вес, но это только сделало ее лучше. Я бы даже сказала, мама стала привлекательнее. Ее белая, как моя, кожа покрылась золотистым загаром, а светлые волосы выцвели под жарким восточным солнцем, которое даже вечером припекало.

Мы всегда были с мамой вдвоем. Папу своего я не знаю и судьбой его никогда не интересовалась. Я знала, что он жив и знает о моем существовании. И в детстве я решила для себя: если я ему не интересна, то почему я должна интересоваться его судьбой? Так было легче. Разумеется, сначала я очень завидовала детям, особенно девочкам, у которых были отцы. Но с возрастом я просто смирилась с этим. Мама стала мне и мамой, и папой. И наши отношения были замечательными. Пока в моей жизни не появился Давин. Именно тогда все стало рушиться. Но я была глупа. Не слушала маму. И в итоге мы имеет то, что имеет.