Каяр угостил молодых селян крепленым вином, заказал закусок побольше, и, подталкиваемые наводящими вопросами и замечаниями магини и младшего наследника, хлопцы поведали все, что знали о приюте и его воспитанниках.

По их словам выходило, что только треть сирот приюта набрана из самого села и окрестных деревень, а другие, по слухам, – из Оскона и отдаленных поселений за городом, ближе к северу. Что в рабочие дни всех ребят они видят издалека, когда те гуляют по полям и лесистым холмам, закрепленных за приютом. Учатся все приютские в своей собственной обязательной школе, в село наведываются редко.  На выходных за ними действительно приезжают дальние родственники и знакомые, некоторых сельчане знают – например, бывших воспитанников этого же приюта и нескольких лавочников из Оскона. Иногда и солидные люди приезжают, но те никому в Растовке не ведомы. Местное же деревенское население сирот на выходные в семьи никогда не берет, дескать, незачем им лишнюю обузу на себя взваливать. Про похищения девушек хлопцы ничего нового сказать не смогли, утверждая, что у них в селе все девки сидят по своим горницам, под строгим приглядом.

Распрощавшись с селянами, маги вышли из таверны на свежий воздух.

– Давай, пройдемся до этого приюта, посмотрим, сколько там сегодня ребят осталось, – предложила Аврора. – А потом из ближайшей рощи в Оскон улетим.

Прогуливаясь вдоль невысокого деревянного забора, опоясывающего территорию учреждения, маги убедились, что в этот субботний день большинство детей на месте. Быстрые перемещения детворы и их дальние походы к холмам и  поросшими деревцами берегам реки Торрилы, не давали сосчитать точное число воспитанников, но их явно было около полутора сотен человек. Работников приюта было немного, и они не слишком пристально присматривали за детьми, разрешая тем бродить, где вздумается. Аврора не сомневалась, что местная детвора частенько перелазит через забор и путешествует, где им вздумается, исследуя и дальние леса, и скальные берега реки.

– Значит, в эти выходные детей не забирали, – задумчиво проговорила Аврора.

– Да, видимо, так. Летим в Оскон?

– Да, посмотрим, что там с домом Олана Холлека и какие мифы и слухи об этом великом маге в родном его городке ходят.

Прошагав по рыхлым глубоким сугробам в хвойный бор на отдаленном пригорке и прокляв сто раз мокрую слякоть, образовавшуюся в обуви из-за набившегося снега, маги спрятались за разлапистыми елями, с великим облегчением сдернули амулеты и высушили обувь и одежду.

– Как ужасно быть человеком, – выдохнула Аврора, согревая магическим теплом заледеневшие руки.  – Даже потрясающая снежная и солнечная погода не в радость, а смотря на искрящиеся инеем серебряные ветви деревьев, думаешь не об их призрачно-прекрасной красоте, а о том, как бы не задеть их ненароком, обеспечив себе ледяной воротник за шиворотом.

– С каких это пор ты такая неженка? Помнится, мы не раз катались на санях с горок,  бывали все в снегу перевалявшись, и только радовались этому факту.

– Одно дело – ради развлечения в снег нырять, а другое – вынужденно по нему бродить. Так, летим поближе к городу и выбираем менее заснеженное место для посадки.

Маги вкусно пообедали в небольшом кафе на окраине Оскона, рассчитанном на население среднего достатка (раздевалась Рора аккуратно, прячась за широкой спиной Каяра и заворачивая шубку в шаль). Аврора верно рассудила, что кучера, ремесленники и прочий рабочий люд, обычно коротающий время в тавернах, вряд ли интересуются легендами о магах давних времен. Здесь же маги разговорились с болтливой молоденькой женой хозяина кафе. Женщина обожала все виды слухов и сплетен, вне зависимости от их сроков давности, и вывалила на гостей городка массу сведений обо всех соседях, соседках, их глупых и противных проказниках-детишках, обо всех живущих в городке магах (отдельно долго погоревав, что живут маги уж больно правильно и тихо, и рассказать-то людям нечего), обо всех мероприятиях и новинках городской жизни.  Каяр, после часа подробных рассказов о совершенных и отмененных помолвках, о крестинах и похоронах, о неприличных платьях некоторых девиц на выданье и прочая, и прочая, совсем осоловел и окончательно утратил способность воспринимать и анализировать человеческую речь. Аврора, ловко лавируя в нескончаемом потоке женской болтовни, пыталась выловить в этом месиве из ненужной информации крупицы важных сведений, наводя хозяйку заведения на разговор об известнейшем маге их городка: