Эос, заливаясь слезами, схватила отца за руки и стала трясти его изо всех сил, умоляя перестать кружить стихии. Боясь задеть любимую девочку, Северин развеял все заклинания и стал гладить доченьку по голове, приговаривая:

– Не плачь, не переживай, ягодка моя! Не отдам я тебя за старика такого! Молодого мага тебе выберем, самого лучшего и красивого! За принца заморского отдадим! Хочешь принца?

– Не хочу! – со злостью закричала Эос, отталкивая заботливого батюшку. Северину даже на миг показалось, что с ним сейчас говорит не мягкая, нежная, послушная младшая дочка, а разгневанная старшая дочь. – Сам на принце женись! Я за Авара, пойду, ясно?! Я Авара люблю, ясно?! Буду плакать, пока на наш брак разрешения не дашь!

Эос разрыдалась в голос, закрывая лицо руками. Северин недоуменно и испуганно смотрел на ревущую дочь: женский плач всегда приводил его в смятение, а уж такие горькие безудержные слезы в три ручья – и подавно до паники довели.

- НАСТЯ!!! – завопил на весь дом растерянный лорд Таис.

За пятьдесят лет брака Северин уже привык во всех малопонятных вопросах воспитания и жизни девочек полагаться на жену: она всегда гораздо лучше него могла разобраться в хитросплетениях непостижимой женской логики и мотивации поступков дочерей. Обескураженный лорд искренне надеялся, что его Настенька и в этой совершенно непонятной ситуации разберется, все уладит, и всех направит на путь истинный.

В кабинет величаво вплыла леди Таис. Оглядев мрачного Авара, стоявшего гордо выпрямившись посреди кабинета, сложив руки на груди, безутешно плачущую дочь и огорошенного всем происходящим супруга, Анастасия Николаевна поинтересовалась:

– Дорогой, что случилось? Из-за чего переполох?

Северин, не находя слов, возмущенно тыкал пальцем в сторону Лютена, а тот хмуро смотрел в ответ.

– Этот, этот,  ... этот друг, – не нашел более ругательного слова лорд ректор, – хочет нашу девочку забрать! Жениться на Эос вздумал, гад!

- Я тоже вздумала! Никогда за другого не пойду! – Эос бросилась в утешающие объятия матери. – Мама, скажи ему!!!

Настя ласково пригладила белокурые локоны дочери.

– Да, скажи мне, пожалуйста, что происходит! – возмутился Северин. – Я уже ничего не понимаю!

Настя серьезно, со значением, посмотрела мужу в глаза и строгим учительским тоном пояснила очевидные вещи:

– Наша дочь любит Авара Лютена, любит с детства, и он, к счастью, ответил взаимностью на ее искреннее чувство. Наш с тобой родительский долг, Северин, – благословить дочь и будущего зятя и объявить об их помолвке.

Лорд Таис застыл столбом, ошарашено смотря на жену. Он-то полагал, что она разделит его негодование, выставит за дверь Авара и успокоит дочь, а она! Лорд обиженно засопел: все с ума посходили, а он опять, единственный во всем виноватый, злодей-папа! Что за жизнь такая несправедливая?!

Леди Таис погладила мужа по щеке и стала ласково и нежно легонько целовать его в сурово сжатые губы.

– Не переживай так, дорогой! Ты же лучше меня знаешь, что все маги – однолюбы! Это счастье, что любовь нашей дочери и лучшего друга взаимна. Шестьдесят лет разницы между ними – для магов сущая мелочь. Между нами, между прочим, тоже пятьдесят восемь лет разницы и ничего – живем! – уговаривала Настя супруга.

Северин выдохнул и посмотрел на прижавшуюся к груди Авара дочь. Лютен гладил ее по волосам, что-то нежно ей ворковал и смотрел так, будто все сокровища земные таятся в глубине ее глазок.

«Как же я проморгал увлечение собственной дочери собственным же другом? – чувствуя, что начинает смиряться с ситуацией, недоумевал Северин. – Настенька-то, видно, давно все поняла, на ее личике и тени удивления не проскользнуло, когда я о сватовстве Авара сообщил! А мне ничего не говорила, не намекнула даже!» – лорд снова обиженно зафыркал, смотря на жену.