Денис явно ему не верит, но вынужден отойти, потому что тот мужик уже находится на грани истерики. Я жду, когда Савва обойдёт меня со спины, и наблюдаю, как он заходит за стойку, вынимая из её недр стеклянный стакан. 

— Да уж, заварила ты кашу, Рыжая, — замечает он насмешливо и смотрит на меня: — Чего тебе? 

— Капельку просто человеческого уважения, но сейчас не до хорошего. Так что кола будет в самый раз. 

Савва усмехается, отворачивается к холодильнику со стеклянной дверцей, вынимает из него бутылку с газировкой и, демонстративно пшикнув крышкой, ставит её передо мной. 

— Ваш заказ. А уважение, Рыжая, обычно нужно заслужить. 

— Хорошо. Только это всё равно не объясняет твоего ко мне презрения. 

— Ты всё рассуждаешь о чувствах, но... — обхватив пальцами стойку, жмёт он плечами. — Их нужно чувствовать. В моём же отношении к тебе нет ни-че-го. 

— Очень заметно, — усмехаюсь я. — Не буду обвинять тебя во лжи, но скажу, что ты меня совсем не знаешь, чтобы делать выводы о моих человеческих качествах. И если тебя каким-то образом задевает моё положение в обществе, это не даёт тебе права меня судить. 

— Твоё положение? — ползёт по красивым губам холодная усмешка. — Тебе тупо повезло, Рыжая. Попала в семью заворовавшихся богачей и кичишься своим положением. А по сути ничего из себя не представляешь. Как тебе не какие-то там чувства, а голые факты, а? 

Мои родители ворующие богачи? Ну это уже слишком! 

Я спрыгиваю со стула и, нависнув над стойкой, цежу этому ненормальному: 

— Никак. Потому что это не факты, а глупые домыслы обиженного жизнью мальчишки! 

Секунду любуюсь вспыхнувшим в тёмных глазах огнём и резко отворачиваюсь. Но уйти, как я того хотела, не выходит — я натыкаюсь на Риту. 

В зелёных глазах девушки горит тревога — видимо, на моём лице написаны все владеющие мной чувства, она коротко смотрит мне за плечо, а затем спрашивает: 

— Что случилось?  

— Всё... всё нормально, — прячу я глаза. — Просто... мне пора домой. Попрощайтесь за меня с Денисом. 

— Но... Лера, — обхватывает она мои пальцы своими. Я высвобождаюсь. — Мы... мы ещё увидимся? 

— Д-да... Я позвоню Денису. 

Больше я не могу здесь находиться и быстро иду к выходу. Правда успеваю услышать за спиной строгий и капельку свирепый голос девушки: 

— Савелий! 

Чувствую несвойственное мне злорадство оттого, что тому из-за меня влетит, и вместе с этим некую благодарность к малознакомой девушке, решившей меня защитить. Гоню прочь от себя эти ощущения и выхожу на свежий вечерний воздух.  

Господи, сколько времени я провела в этом месте? 

Вздыхаю, достаю из кармана телефон и просматриваю все пропущенные звонки и сообщения. Они в основном от мамы. Папа тоже пару раз мне звонил. Чёрт. Они, наверное, места себе не находят.  

Касаюсь пальцем сенсора в месте с маминым номером и прикладываю телефон к уху, но тут двери бара вновь распахиваются, являя моему взгляду несносного Савелия. Парень осматривается по сторонам, находит взглядом меня, сжимает челюсти и направляется ко мне. 

Вот что ещё ему нужно? 

Я сбрасываю вызов, не дождавшись второго гудка, и прячу телефон в карман, чтобы скорее убраться отсюда. Не слушая новых оскорблений. 

— Да погоди ты! — летит мне в спину. 

— Не вижу смысла с тобой разговаривать! — бросаю я не глядя. 

— Я его тоже не вижу, но Рита заставила меня извиниться перед тобой. 

— Постой перед баром пару минут и возвращайся. Если Рита меня спросит, я скажу е... 

Я ошарашенно замолкаю на полуслове, потому что не вижу своего мопеда. На месте, где я его оставила несколько часов назад лежит лишь... мой шлем! Как?.. Что?..