В последний момент он даже как-то успел отклониться, но этим сделал себе же хуже. Лера скользнула по его белой рубашке, зацепила полу пиджака, стукнулась о согнутый локоть и, запнувшись то ли об его ногу, то ли о собственную, полетела вниз. И полетела не одна — в уютной компании с его телефоном, который она выбила у мужчины из руки.

Дорогой телефон мало того, что упал экраном вниз, так ещё, пролетев по полу, врезался в стену. И растянувшись во весь рост, Лера почувствовала боль именно этого захрустевшего стеклом аппарата, а не своих ушибленных коленок.

— Нет, нет, нет, — поднял покалеченный гаджет мужчина с такой мукой на лице, что Лере в своей горизонтальной позе как-то даже стало неудобно, что она осталась жива.

— Простите, — попыталась она оправдаться.

— Алло, Настя! Настюш, ты меня слышишь? — умолял почивший айфон мужчина, не видя Леру, не слыша её жалкие оправдания. Не замечая, как она уже встала на ноги и осматривала колготки с большим пристрастием, чем сбитые колени. — Настя? Алло! Настён?

Он погладил пальцами разбитый смартфон, сдул с него стеклянную пыль. А потом закрыл глаза рукой и сполз по стене на пол.

— Чёрт! — вздохнул он тяжко, провёл ладонью по волосам, последний раз глянул на телефон в своей вытянутой руке, а потом только поднял взгляд на Леру. — Вот куда вы неслись?

— К лифту, я… — Что она могла сказать в своё оправдание, когда на лице у него была такая скорбь? На таком красивом породистом небритом лице и столько искреннего страдания. — Простите, я не специально.

Он ничего не ответил. Снова тяжело вздохнул. Снова вцепился рукой в волосы, блеснув часами.

— У вас кровь, — показал он на Лерины коленки, словно она сама не видела.

Лифт снова блякнул, сообщая о прибытии.

— Ничего, — махнула она. — Простите. За телефон.

Он тоже махнул рукой.

Двери лифта открылись. Кабина оказалась битком набита людьми. И первой из неё вышла женщина с короткими рыжими волосами и в синем костюме. Неожиданно худая и намного старше своей фотографии на сайте, Ингрид Данн улыбнулась собеседнице, которая что-то ей всё это время говорила, не обратив никакого внимания на Леру. А вот мужчина на полу у стены её заинтересованность вызвал.

— Кирилл?! — повернула она к нему длинную шею, безбожно выдающую её возраст, и заговорила на английском, когда её тонкие рыжие брови взлетели вверх от удивления. Лера разобрала из её речи только имя. И из его ответа тоже только «Ингрид».

— Ты куда? — схватила Леру за рукав Ирина, когда та попыталась просочиться мимо своей соседки по комнате в освободившийся лифт.

— Я сейф забыла закрыть, — прошептала Лера.

— Я закрыла, — так же тихо ответила ей Ира, выглядывая из-за спин. — Что это с ним случилось?

— Телефон разбил, — Лера отметила, что мужчина уже поднялся и, кажется, даже отшутился. Ингрид громко рассмеялась, как умеют это делать только уверенные в себе и добившиеся успеха люди, приобняла его и увлекла с собой по коридору.

— Шикарный мужик, — потянула Леру за руку Ирина. — Пятый раз приезжаю, но слышала о нём только сплетни. Вот так вживую — ни разу. Вижу, слухи не врут.

— А он кто? — поморщилась Лера заранее виновато.

— Ну ты, подруга, даёшь, — ожидаемо недовольно качнула головой Ирина. — Неверов это. Кирилл, мать его, Александрович. Директор фарм-дивизиона компании по России.

— А Высоцкая тогда кто? — показала Лера пальцем в спину женщины, которая была ей известна, как руководитель Российского филиала.

— Она директор по безрецептурным препаратам, а Неверов — по всему направлению. Эх ты! Начальство надо знать в лицо.