- Я пристроил тебя на работу, ничтожество. А ты, кусок говна, воровать у меня вздумал? Бабки мои верни, может быть тогда быстро тебя с сынком прикопаю и мучиться долго не придётся, - прорычал этот ходячий глянец.

- Я всё отдам, - скулил отец.

- Где то, что ты взял у меня? – а затем последовал очередной удар по рёбрам.

- Проиграл! – промямлил разбитым ртом.

- Хату его забрать и продать, - предложил мужчина, который пинал по рёбрам отца Марии, - денег хоть каких-то да халупа эта стоит. Остальное – отработает гад.

- Посмотрим, - процедил главный, ненавидящим взглядом смотря на трусящегося от страха мужчину, презирая таких вот трусливых крыс.

Позже Мария узнала, кто это такой: Вадим Ершов. Авторитет, который хорошо известен в криминальных кругах и руководит половиной города. В группировку попал сразу же, как отслужил. Начинал с самых низов, перебиваясь на боях без правил. После поднялся, приняв на себя руководство подпольным бизнесом.

И Мария совершенно была уверена в том, что её отец окончательно с головой перестал дружить, когда решился украсть у такого влиятельного и опасного бандита. Ершову не известны такие понятия, как жалость или сострадание. Это всё не про него. В мире, в котором обитал этот мужик, сострадание принимали за слабость. А слабых сразу же сжирали без остатка, даже костей не оставляли.

- Хату твою я конфискую, тебе она больше не понадобится. Отработаешь долг и твоё ПМЖ будет где-нибудь в ближайшей лесополосе, – сказал Ершов и заметил Марию. Девушка стояла в дверях и испуганно таращилась на всю эту дикость.

Хищный взгляд мужчины мгновенно заскользил по девушке. Мария сегодня как назло надела на себя самое приличное и красивое, что у неё было. Всё-таки, шла устраиваться на очередную работу и успешно устроилась.

Темно-белое платье длиной до середины бедра подчёркивало небольшую грудь и открывало вид на стройные ноги. Длинные русые волосы девушка накрутила и распустила, даже сделала себе лёгкий макияж. Выглядела она хорошо, и вот этот похотливый взгляд мужика на неё нагнал страха.

- Ты кто такая? - спросил, но тут же сообразил, - ты - дочка этого куска говна? – кивнул Марии на её отца.

- Ч-что вы здесь делаете? Паа-па, - простонала девушка, сделав попытку подойти к избитому отцу, да только Ершов схватил её за руку и дёрнул на себя.

- Дочь твоя это, Максим? – процедил Ершов, криво скалясь и попутно туша сигарету.

- Да. Маша моя, - промямлил Максим.

- А ничё так у тебя Маша. Хороша, - говорил, осматривая девчонку похотливым взглядом.

Максим в тот момент сразу же понял, какое впечатление произвела его дочь на Ершова.

- Я могу отдать тебе Машу, как частичную компенсацию долга, - услышала Маша голос отца. Неверяще уставилась на разбитое лицо родителя.

Не может же он это на полном серьёзе говорить?

Как отдать? Куда? Кому? Как вещь?

Но она же не товар и не вещь, а живой человек.

- Я чёт не понял сейчас? Ты дочь свою под меня пытаешься подложить?

- Но о-она же в-вам понра-авилась, - заикаясь добавил тот, который за одно мгновение перестал быть для Марии отцом.

- А не жалко? Ты хоть понимаешь, что я с ней буду делать?

- Привыкнет, - последовал холодный ответ, - бабы для того и нужны.

Ершов окинул ещё раз оценивающим взглядом Машу, вызывая внутри девушки дикий холод от ужаса.

Мужчина рассматривал её внимательно. Дотошно. Внешняя красота, наивность и невинность светящиеся в её огромных испуганных серых глазах не остались им незамеченными.

А Мария в ответ увидела желание у мужика взять и уничтожить всю её наивность и невинность, растоптать, размазать.