За спиной громко хлопнула дверь гостиной, Лида не стала оборачиваться вслед. Перед камином картина была намного занимательней. Лепестки и песок перемешались с осколками стекла, создав пеструю ароматную композицию. Даже убирать немного жалко.
Интересно, а где здесь хранятся веник и пылесос?

— Золушка-золушка, я смешала килограмм гречки и килограмм муки. Разбери все по пакетам к утру, — проворчала Лида, глядя на очень эстетичный, но все же беспредел.

— Вообще-то, там были семь мешков фасоли, — открылась боковая дверь и в гостиную вошел мальчик с лицом взрослого.

Только так Лида могла описать этого ребенка. Спокойный умный взгляд, немного отчужденный, но в нем горят искорки любопытства. Идеально выглаженная белая рубашка, традиционная бабочка на шее и темные брюки, как будто малыш собрался на вручение Нобелевской премии, а в гостиную заскочил на минутку. Только пылесос «электро-веник», который он прикатил с собой, портил идеальную картинку.

— Томирис? — уточнила Лида, чувствуя себя под снисходительным взглядом ребенка полной идиоткой.

— У тебя были еще варианты? Держи, кладовка в эту дверь за углом, если потребуются тряпки и ведро.

— Спасибо.

Чего не ожидала, так это помощи от одного из детей олигарха. Улыбнулась, забирая из рук мальчика пылесос. Вот Борис Евгеньевич снайпер, все дети, как один — сероглазые. А у Томириса еще и папочкин прищур, хитрый такой.

— Ты молодец, — одобрительно кивнул мальчик. — Отлично отшила Кента. Я слышал. Мой брат, как говорит Лиза, полный козел. Фая сказала, что у него синдром недолюбленного ребенка.

— Скажи еще, что я должна его пожалеть, — Лида несколько минут рассматривала незнакомый пылесос. Что ж, вроде бы, все просто — две кнопки и съемный контейнер под мусор. Ничего сверхестественного и ультра технологичного.

— Не вздумай. Лучше веником пару раз огрей. Он добрый парень, но Лиза права, редкостный козел, — пожал плечами Томми.

Лида чуть не села прямо на ковер, когда мальчик молча направился в хаосу у камина и начал собирать осколки. Спокойно и равнодушно, как будто так и надо.

— Что ты делаешь? Порежешься! — рванула к нему с пылесосом наперевес. — Да и убираться тебе не положено!

— Ты сама сказала, убрать грязь не позор. Я согласен с этим утверждением, — отрезал малыш.

Вот и не возразишь ничего. С другой стороны, Лида знала еще одну хорошую поговорку: дают — бери, бьют — беги. Отказываться от помощи глупо, да и холодного Томириса рука так и тянулась обнять. Растрепа идеально лежащие волосы и отправить гонять с парнями в футбол. Он казался ей очень одиноким, а составить компанию одинокому ребенку — вдвойне радость.

Полчаса они трудились вместе, аккуратно собирая осколки. Пылесос быстро справился с декоративным песком.

— Спасибо за помощь. Жалко, что такая красота пропала, — Лида грустно глянула в мусорный пакет.

— Не за что. И не страшно, я еще сделаю.

— Это ты такую красоту мастеришь? Вот что у тебя за брат, совсем не ценит твой труд, — проворчала девушка.

— Он ничей не ценит, даже свой собственный, — Томирис задумчиво посмотрел в окно. — Лида, а ты звезды любишь?

***
Кент лежал в позе звезды на королевской двуспальной кровати и гонял туда-сюда мысли. Как избавиться от девчонки? Почему от одного её вида аж свербит и хочется скрипеть зубами? Бесит. Этот открытый карий взгляд, в котором ни капли кокетства. Эта коса и простая одежда, в которой её задница все равно выглядит привлекательнее, чем у большинства его знакомых девушек в брендовых обтягивающих брючках.